– Ма-а-а-мочка, – Кира осторожно потрогала мать по плечу. – Ма-а-ам, просыпайся, уже почти десять.
– Не хочу-у… – сонно ответила Валя, но последние слова дочери ее уже разбудили. – Как десять? Уже? А будильник почему молчит? Черт, теперь не побегать…
– Мам, да ты в окно посмотри, а! Какая пробежка? Это будет синхронное плавание…
Валя усмехнулась, послушно перевела взгляд за окно, рассмотрела промокший насквозь сад, лужи, по которым весело плясали дождевые капли, и блаженно откинулась на подушку.
– Ну, тогда можно еще немножко побездельничать…
Но Кира покачала головой:
– Мам, мне кажется, Катюшка захворала. Кашляла всю ночь, сейчас прямо горит вся!
– Ох. – Валя вскочила, на ходу набросила халатик и поспешила в комнату младшей дочери.
Все было именно так, как описывала Кира. Катины щеки были красными, лоб – мокрым, она замоталась в одеяло, и даже через толстый слой синтепона было видно, как сильно она дрожит.
– Катюшенька, доченька…
– Ой, ма-ам… Попить дай…
Кира вставила Кате в руку стакан с минералкой, Катя жадно осушила и попыталась еще сильнее завернуться в одеяло.
– Холодина какая.
– Да у тебя температура! На вот, только десять минут держи, не сачкуй. – Кира присела рядом с сестрой и демонстративно посмотрела на часы.
Катя послушно сунула градусник под мышку.
– А чего вы не убежали?
– Дождь всю ночь лил и сейчас еще не прекратился…
– Вот черт! Хотя хорошо, что мы все вчера сделали…
Валя почти не слушала слов дочери – ей вполне было достаточно того, что она видела.
«Дай-то бог, чтобы это был какой-нибудь грипп! Их, конечно, сейчас миллион видов, но и лечат их неплохо. Это вам не испанка начала двадцатого века…»
Градусник честно показал тридцать девять и два. Да, тут уже не районного врача, а скорую пора вызывать.
– Кирюш, вызывай скорую…
– Мам, ты чего? – спросила Кира.
– Смотри сама…
Старшая дочь взяла в руки термометр и присвистнула:
– Ох, ни хрена себе…
– Ки-и-ира…
– Да, мам, прости. Я сейчас!
Через полминуты Валя уже слышала голос дочери, диктующей адрес диспетчеру скорой.
– Мам, они сказали, что могут и задержаться. Дождь же…
Валя тяжело вздохнула. Как-то за последнее время она стала подзабывать, что такое муниципальная медицина и вообще государственные, прости господи, услуги.
– Ну что ж, Кирюш. Позвони еще Эсфири. Ее муж, конечно, сто лет на пенсии уже, но врачом-то быть не переставал. Хотя нет, я сама.
Правда, Валя старалась все-таки мужа своей помощницы дергать только в крайних случаях. Сейчас, похоже, был тот самый, крайний случай.
– Ну какой может быть разговор, Валечка, – прогудел в трубку Владимир Ильич (да, ему не повезло с именем-отчеством. То есть сначала-то почти повезло, а потом оказалось, что не очень.) – В любом случае давайте ей пить теплое и пусть лежит, дожидается меня…