Валя тщательно вытерла руки салфеткой. После еды ей почему-то стало думаться лучше. Дочь, конечно, права, Катерине сейчас не до скандальных откровений.
– Возможно, с этим разговором можно было бы и потянуть какое-то время. Но… Знаешь, давай я расскажу все тебе. А ты уж решай, как мы об этом малышке нашей поведаем.
Кира кивнула – она оценила доверие матери.
– Давай, мам.
Валя помедлила минуту – она все прикидывала, как бы начать разговор. Но потом решила, что Кира достаточно взрослая и можно не дозировать информацию, даже самую плохую.
– Дочь, папа приехал ненадолго. Он разводится со мной, продает свою часть отеля и уезжает. У него другая семья.
Дочь невоспитанно присвистнула. Потом посмотрела в лицо Вали и присвистнула еще раз.
– Ничего себе новости…
– Это правда, новости не самые радостные. Он сказал, что… – Валя помедлила, а потом решительно продолжила: – Никогда меня не любил, что я всегда была курицей и дурой, а наш отель он назвал развалюхой.
– Ай да па-а-апочка…
Валя безучастно смотрела в окно. Не говорить же дочери, каким подлецом оказался ее «папочка». Хорошо еще, что Кира не стала уточнять, кому именно и за какие деньги отец продает долю. Хотя, если спросит, она скрывать не станет.
– Ма-ам, – Кира, похоже, подслушала мысли матери. – А кому он продает свою долю? Мы знаем этого человека?
– Знаем. Ты с ним знакома уже больше двадцати лет…
– Ой, так он тебе продает? Вот хорошо-то… Погоди, а почему продает, а не передает просто так?
– Думаю, доченька, что папа твой только за этим сюда и приехал. За бабками… И за бабушкой. У него же новая семья, деньги нужны.
– А со старой, значит, можно семь шкур… Слушай, мам, такого Катьке пока точно знать не надо. Пусть выздоравливает спокойно.
– Договорились. Ты как-нибудь ей намекни пока что, чтобы она особенно папочкиным визитам не радовалась.
– Ага, хорошо.
Кира посмотрела на уставшее лицо матери:
– Мамуль, отправляйся спать. Я тут все приберу и тоже пойду. Катюшка тебе звонила?
– Да, детка, все у нее в порядке. И в самом деле, пойду-ка я спать. Завтра еще надо бы встретиться с юристами. Да и работу почему-то никто не отменял.
Кира поцеловала мать в щеку:
– У меня завтра экзамен, на связь выйду самое раннее после трех. Только не беспокойся и не звони каждые полчаса. Я сама тебя наберу.
– Добрых снов, доченька!
Валя отправилась к себе, а Кира стала убирать со стола. Ей не давала покоя загадка – почему мать так спокойна. Почему не плачет? Почему сразу так все вывалила и не попыталась как-то пощадить ее чувства?
«Хотя чего щадить-то? Это как резать хвост по кусочку… Правильно мамуль все сделала. Но папенька-то каков! А уж бабушка… Да, история для какого-нибудь дурацкого романа… Хотя нет, автору слабо такое придумать…»