Что у банды шатается зуб.
Батька серчал: беглецов перекроют,
Допытают про банду - сколько да как.
А после как двинут тебе каюка,
Аж только обмоешься кровью.
Надо подкинуть "красным" письмо,
Чтобы те со страху за Чаганом заперлися.
И Серга, проведя жидковатый смотр,
Колбасными пальцами накатал бисер:
"Дорогие сволоча коммунисты!
Отдаю до вас приказ разверстку сократить,
Каковую аж сам осподын прыстав
Драли послабже в четыре краты.
Сие сообщается отнюдь не для облаю:
Ну, как у банде больше нема вже местоу
Кажный ден мужиков сто
Остаюсь народный Улялаев".
Кашин, X,
Астрахань. XI- 1924.
______________________
1 Севрил (воровок.) - догадался.
ГЛАВА VII
"Июнь 20-е. На станции "Верблюжья"
Убили коммуниста и взорвали полотно".
"Июнь 21-е. Приезжал Блатной.
Спрашивал, может быть он тут нужен.
Отшили. Своих небось некуда деть.
Уехал. Говорил, что налетчики Одессы
Сенька-Сахалинчик и с ним человек десять
Просятся к нам-они там не у дел".
"Июнь 25-е. Остановили поезд.
Публика - мешочники. Один - кооператор.
Молодой такой, шустрый. Кричал "пираты".
А денег всего 100 мильярдов с собой.
Думали больше. Пустили на "пику".
А деньги - Дылде (он крепко скандалил).
В тюремной теплушке нашелся кандальный
Какой-то офицерик. Возьмем за него выкуп".
"Июнь 30-е. Сегодня Серга
Шлялся пьяный и рубал прохожих.
Трое замертво, но четвертый ожил.
"Июль 2-е. Пронесся ураган".
"Июль 6-е. Ввели к Серге
Парламентера советских республик.
Атаман потянулся к своей серьге
(А серьгой-то висел серебряный рублик)
Да эдак в пальцах измявши вдруг
(Хоть правда и сам побледнел-то уж как):
"На,-говорит,-я рабочему друг
Для милбго дружка и сережка з ушка".
"Июль 7-е. Вчера был почин.
Сегодня приезжал деникинский поручик,
Привез приказ на генеральский чин.
Крути, Улялаев, усы покруче".
"Июль 10-е. Были в кино,
Смотрели "Фальшивый купон" Толстого.
Мозжухин дуся. Лакали вино.
Дылда наскандалил и немного арестован".
"Июль 20-е. Взорвали "Вороное".
Локомотив пустили под откос.
Я ушибла палец (наружной стороною),
И теперь растет какая-то кость.
Краузе тоже болен. Хорошенький мальчик.
Читает Полежаева, становится в эффект.
Вот бы хорошо бы с ним скопить капитальчик
И где-нибудь открыть ночное кафе:
Лампочки бы красные, портьеры на блоке,
Столики в стекле, а под стеклом стихи,
Какого-нибудь модного, например, Блока.
......................................................................
Ох, как я устала от стихий".
Маруська дописала. Подсушила над свечой.
Краузе... С ним она не ссорилась бы веки.
Э, да что мечтать. Тряхнула плечом,