– Родители никогда не рассказывают всего, – сказала девушка.
Бисила покосилась на нее, а Кларенс вдруг вспомнила Маму Сад.
– Знаете, что случилось со мной недавно? – сказала она. – Не знаю, может, Инико или Лаа говорили… В ресторане я столкнулась с женщиной по имени Мама Сад. Кажется, я ей напомнила кого-то… кого она знала давным-давно. – Она натянуто улыбнулась. – Глупо, конечно, но на мгновение мне показалось, что она могла знать моего отца…
Лицо Бисилы было непроницаемо.
– Мама Сад знала много людей.
– Значит, и вы знакомы?
Бисила кивнула и спросила:
– А почему тебя так волнует, что она могла знать твоего отца?
– Ну…
Кларенс замешкалась, хотя внутренний голос подталкивал ее к откровенности: «Открой наконец настоящую цель своего визита на остров!» Она уже открыла рот, чтобы сказать, но тут раздался голос Инико:
– Ах, вот вы где! Кларенс, нам пора ехать, – произнес он, не глядя в ее сторону. – Мне нужно попасть в Уреку до темноты.
Аманда и Ховита проводили гостей до машины и настояли, чтобы Кларенс взяла с собой кокосовое печенье, так ей понравившееся. Дети снова взяли их в кольцо: белая женщина стала для них событием космического масштаба (правда, она сомневалась, что они слышали про космос).
В последний момент Кларенс отметила, что Бисила пристально смотрит на амулет, которое Инико повязал ей на шею. Глаза Бисилы наполнились слезами, она расцеловала девушку в щеки и крепко обняла на прощание, как если бы им не суждено было больше встретиться…
В машине Кларенс все еще думала о Бисиле и жалела, что у нее не хватило смелости расспросить женщину о ее жизни. В Экваториальной Гвинее от женщин требовалось немногое: вести хозяйство, готовить, ухаживать за урожаем и растить детей. Некоторые держали лавки, но таких было немного. По словам Риеки, Мелании и Бёрии ситуация мало изменилась, хотя в Конституции, принятой в 1991 году, было прописано равноправие полов. Но Бисила смогла стать независимой женщиной и получила образование еще в колониальный период, раз она была медсестрой. Кларенс не знала, сколько тогда зарабатывали женщины, но едва ли много. Более того, Бисила единственная в семье работала. Как же ей удалось вырастить двоих сыновей? И какой бы экономной она ни была, денег на Беркли точно не хватит.
– О чем ты так задумалась? – нарушил тишину Инико. Светлая полоска гудронированного шоссе вилась среди зелени.
– О твоей матери, – ответила Кларенс. – Она очень необычная женщина, и мне бы хотелось узнать о ней побольше.
– И что же ты хочешь знать? – спросил он примирительно, и Кларенс приняла это за попытку извинения.