– Законы придумала не я. И не ты, Аллаэ, не так ли? Если ты недовольна собственным выбором, то проще всего обвинять в этом других. Кто мешал тебе выбрать Дэвида, а не Эдриана? Разве кто-то вмешивался в состязание за право быть твоим мужем? И увлеклась ты Кираном, будучи в командировке на Земле, тоже без моего вмешательства. Так почему ты ненавидишь меня? Тебе было мало любви, которую дарили избранные тобой мужчины, только по причине того, что ты сама не любила. При чем же здесь я?
– Я не знаю как, но именно ты подстроила все это! Была другая претендентка на пост советника по вопросам взаимодействия с землянами, но ты назначила меня. Уже знала, к чему это приведет? Больше я не позволю ни тебе, ни другим оракулам разрушать нашу жизнь!
– Убийство – страшное преступление, Аллаэ. – Голос Конмиры оставался спокойным, будто не ее судьба решалась, а рядовой вопрос.
– Я заберу одну жизнь, но подарю сотни тем, кого ты уже не сможешь погубить. Ты умрешь от оружия, которым проводила свои ритуалы. Я хочу видеть твою кровь!
Схватив один из кинжалов, что висели на стене, Аллаэ бросилась к по-прежнему стоящей на коленях спиной к ней Конмире. И, когда лезвие уже хищно блеснуло в лунном свете, вдруг в храме появилось третье действующее лицо. Зиндаррианец, который в одно мгновение возник рядом с Конмирой и сразу исчез, забрав с собой ее. Аллаэ растерянно обернулась, но поняла, что оказалась в ловушке. Дверь за ней кто-то закрыл, и другого выхода не было.
– Ну вот и все. – Вздохнув, госпожа президент улыбнулась своему спасителю, который продолжал обнимать ее, не отпуская, будто боялся потерять. – Теперь понимаешь, почему надо было скрывать наш брак? Никто не должен был знать, что у меня есть муж, который способен спасти в любой момент. И дело было вовсе не в том, что закон не запрещает оракулам заключать брачный союз, но не приветствует наличие семьи. Я служила народу Зиндаррии, но разве этого достаточно для того, чтобы быть счастливой в полной мере? Наша встреча была подарком богини, хотя тогда она еще не появилась здесь.
– Мне было непросто притворяться всего лишь одним из стражей столько лет. – Уже немолодой, даже старше отца Дэвида, мужчина ласково смотрел на женщину, которую боготворил много больше Зиндаррии. – Быть рядом и не быть вместе – жестоко так обращаться с мужем, любовь моя. И, оставаясь с ней наедине, ты сильно рисковала. А если бы я не успел?
– План был не без изъянов, согласна. Но теперь у меня есть законное право на возмездие. И оно свершится, хотя я не настолько кровожадна, как думала Аллаэ. – Конмира устало опустилась в кресло. – Рисковала… Только если наша связь оказалась бы слишком слабой. Но в этом случае мне не нужна была бы и свобода, ради обретения которой все затевалось. Аллаэ полагала, будто я управляла ее жизнью. На самом деле всеми нами кто-то или что-то руководит и даже моя собственная судьба в руках высших сил. Но как и эта самонадеянная глупышка, я хочу получить над ней контроль. Кто знает, может, мне повезет…