На рассвете малороссийские войска достигли Черкес-Долины. Как же был удивлен Галецкий, когда увидел на той долине необозримую степь, покрытую татарским табором. Его отвага не давала ему упасть духом, а решимость заставляла торопиться, чтобы войску не увидеть ужас своего положения. Поэтому он дал команду атаковать татар, которые только проснулись. Со всей неосторожностью он прошел их табор и уничтожил тысячи татар, а остальных рассеял. Но когда он вернулся в долину, как единственное пристанище, где можно было отдохнуть и напоить коней, то оказался окруженным татарами со всех сторон и вынужден был драться и устроить батаву, прикрытую легкой артиллерией. Нападение татар и отражение его казаками продолжалось целый день с равной отвагой и бесстрашием. Из многочисленных трупов погибших с обеих сторон людей и лошадей были сооружен вал вокруг места битвы достаточно высокий, наподобие ретраншемента, и с него казаки удачно оборонялись. Но к вечеру хан татарский приказал татарам спешиться и броситься всеми силами на казаков. Выполняя приказ, татары полезли на казацкий табор со всех сторон, не обращая внимания на гибель многих.
Галецкий призвал своего сына Петра, который был в стародубском полку сотником, разрешив ему спасаться как молодому человеку всевозможными способами. О себе сказал, что он того делать не будет по обязательствам присяги и своему начальству. Войско Галецкого навалом татарским было уничтожено полностью, а сам Галецкий был порублен на куски. Сын его с несколькими сотнями казаков и драгунов спаслись в ночной темноте между трупами. Погибло в этой битве 3270 человек. Весть о поражении войска малороссийского разнеслась повсеместно и даже докатилась до столицы, Москвы, конечно, с обычным преувеличением, несмотря на успокаивающие сообщения фельдмаршала Миниха. От Двора он получил грозный выговор, наказаны и другие урядники.
С того времени возненавидел фельдмаршал всех малороссиян до крайности и, хотя сам был причиной, послушав советов зазнавшегося человека, гнал их при всякой возможности без милосердия и чернил, как своевольных, упертых и для России не заботливых людей. А когда армия дошла до Перекопской линии и решено было взять ее штурмом, то для войск малороссийских назначили позицию наиболее опасную. Им было велено перейти в конце Линии затоку Гнилого моря, называемого Сивашем, и атаковать с тыла охрану Линии. Войска малороссийские с помощью своих проводников, что часто бывали в Крыму по торговым делам и знали на Сиваше все мели и броды, очень удачно перешли ночью Сиваш. Там, выйдя на берег, ударили по татарам с полной злобой и местью за своих убитых, загнали их в тупик между крепостью и Сивашем и выбили всех татар, а на батареях турок, без всякой пощады. После этого собрали их трупы и забросали ими линейные рвы на достаточно большом пространстве, и по тем трупам вся пехота, не располагая в голой степи для штурма лестницами, перешла Линию, как по дамбе. За эту чрезвычайно важную услугу малороссийские войска были достойны благодарности, но сказали ее сквозь зубы, додав при этом, что они подобны упертой лошади, которая, когда хочет, и в гору везет, а когда не хочет – и с горы не идет. Результатом взятия Перекопской линии было то, что все укрепления и средний замок с базаром были захвачены, а батареи и башни взорваны, и все здесь было уничтожено и разрушено. После этого армия прошла через весь Крым, загнав татар в Кафские горы. Их столицу Бахчисарай разграбили, опустошили, и с богатой добычей и пленными войска вернулись на зимовку в Малороссию.