На закрытые веки упала какая-то тень. Она открыла глаза, зная заранее, кто это такой.
Он стоял, возвышаясь над ней. Ей следовало бы испугаться, но она думала лишь о том, как было бы чудесно, если бы он упал на нее, если бы поцеловал…
— Ты по-прежнему любишь утесы? — спросил он.
Солнце светило ему в глаза, мешая разглядеть выражение ее лица.
— Конечно.
Наверное, надо было подняться, может быть, даже сделать реверанс, но ей не хотелось испуганно вскакивать, словно она в чем-то провинилась.
Разумеется, как экономка, она была виновата. Эта мысль заставила ее улыбнуться.
Он вдруг уселся на землю, скрестив ноги, и она увидела его задумчивую физиономию.
— Гиффорд знает, что твой брат — Капитан Дрейк.
Она хотела было опровергнуть это, но ведь перед ней был Кон.
— Я знаю. Мне он тоже сказал. — Она села.
— Почему? — спросил он.
Она замерла, не зная, как ответить на его вопрос. Но здесь, не в доме, а на освещенном солнцем утесе, перед ней был тот, которому она могла рассказать все.
— Он хочет стать моим любовником.
— Что-о? — воскликнул он, и глаза его посветлели от злости.
— У него есть повод, — быстро сказала она, понимая, что говорит больше, чем хотела сказать.
— Ты его поощряла? — Хотя он не двинулся с места, ей показалось, что расстояние между ними увеличилось. А если рассказать ему все, то это, возможно, навсегда оттолкнет его от нее. Тем не менее она решила быть честной. Глядя в сторону, она начала рассказывать:
— Несколько лет назад я совершила ошибку с одним человеком. Я… Я думала, что хочу заняться с ним любовью. Но я ошиблась.
Силы небесные! Как люди умудряются говорить о таком?
Скажи просто и без затей.
Она посмотрела ему в глаза:
— Я сама позволила одному офицеру заняться со мной любовью. Нет, это не было любовью. Я его едва знала. Назови это как хочешь. Это была моя идея, хотя уговаривать его не пришлось.
— Ну, в этом я уверен, — сказал он, но по его тону трудно было судить, как он к этому относится.
— Насколько я понимаю, он рассказал об этом случае Гиффорду, умирая в лазарете, поэтому Гиффорд решил, что я этим занимаюсь постоянно. — Она пожала плечами. — И теперь он хочет, чтобы я это делала с ним. А он за это обещал смотреть сквозь пальцы на дела Капитана Дрейка и «Драконовой шайки».
Она боялась его реакции, но испытывала большое облегчение оттого, что лишила Гиффорда возможности шантажировать себя этой тайной. Ей также стало легче, когда она смогла наконец рассказать о том мучительном событии.
Но рассказать Кону?
Уж не спятила ли она, доверив столь опасную тайну этому новому Кону?