Солнце село за горизонт, нам пришлось спешится и зажечь факелы. Мы остановились у центрального входа в пирамиду, который был закрыт огромной черной плитой с изображением сидящих на троне фараонов.
— Что ты здесь ищешь, Избранный? — сзади раздался хриплый мужской голос, и мы резко обернулись. Из-за одной из статуй вышел старик в белой хламиде, с посохом в руках. Вершину посоха венчал небольшой серебряный анкх. Этот крест с петлей так впечатлил легионеров, что они начали переглядываться, дотрагиваясь до своих крестиков на груди.
— Похоже, ищу тебя, почтенный — я сделал шаг вперед, слегка поклонился старцу. Его смуглое, морщинистое лицо в свете факелов казалось совсем темным.
— Очень неплохая латынь — рядом встал Сенека, бесцеремонно разглядывая египтянина.
— Так, так… И римляне из Александрии с тобой — прохрипел старик — Это любопытно…
— А ты кем будешь? — фамильярно поинтересовался философ у египтянина
По моим ощущениям от старика несло какой-то очень странной магией. Не черной, но и не светлой. Я попытался разглядеть его ауру, но не смог. Казалось, что я опять попал в Храм и рядом где-то “фонит” еврейский Камень Основания.
— Я страж Хесир. Последний хранитель наследия Хуфу и Менкаура — старик с достоинством кивнул сначала на пирамиду Хеопса, потом на ее более мелкую соседку.
— Почему же ты назвал меня Избранным, хранитель? — вежливо поинтересовался я
— Твой приход был предначертан — Хесир прошел мимо нас к черной плите, которую мы недавно рассматривали, и сдвинул в сторону руку царицы, что изображена была на барельефе рядом с троном фараона. Я увидел под ней небольшое отверстие наподобие замочной скважины. В него старик и вставил длинный замысловатый ключ. Без видимых усилий повернул его. Раздался негромкий скрип, а затем сработал какой-то скрытый механизм, и плита вдруг сама начала подниматься вверх.
— Закрой рот — я тихонько толкнул в бок офигевшего Гнея — птица залетит!
Перед нами открылся длинный темный коридор.
— Марк, я туда не пойду — насупился Дион — Матфей говорил, что грешно осквернять могилы мертвых.
— А тебя туда никто и не зовет, римлянин! И там нет могил — проскрипел Хесир, забирая факел у одного из легионеров — Хеопс испугался грабителей, что расхитили храм его матери, и к концу жизни пожалел, что построил себе такую огромную гробницу. Он был похоронен совсем в другом месте.
Хранитель приложил факел к желобу, вырезанному внизу стены, огонь внезапно побежал по нему и вспыхнул сотнями светильников, вмурованными в камень. Все ахнули, включая и меня. Но хранителя казалось, ничуть не тронуло наше удивление.