Александрия нас встречает стадом бычков, которые шумно пьют воду из канала недалеко от пристани.
— Это что за нашествие рогатых? — удивленно смотрю я на совершенно не типичную для столичного полиса картину.
— Агоналии скоро — поясняет Сенека — Погонщики готовятся к празднику и жертвоприношениям в храме.
— А кому жертвоприношения-то? — на автомате переспрашиваю я, пытаясь протереть заспанные глаза.
— Как кому? — удивился философ — Гермесу, конечно. Здесь, в Александрии, греческого бога торговли до сих пор особо почитают.
А, ну да… торговля. Можно строить какие угодно храмы и вводить культы каких угодно новых богов — римляне не стесняясь это делают прямо постановлением Сената — но торговля для греков — дело святое. Это, можно сказать, одна из основ древнегреческой цивилизации и одно из любимейших занятий эллинов. А их Гермес к тому же, еще и покровитель хитрости, воровства, а также пастухов. Помнится, у греков даже миф есть о том, как этот сынок Зевса в юности угнал целое стадо коров у самого Аполлона. Шустрый такой парень, ничего не скажешь! Всю дорогу до дворца я тихонько посмеивался про себя, припоминая и другие мифы про этого божественного проходимца.
Добравшись до дворца, и убедившись сперва, что все моим подопечным слуги выделили хоть и небольшие, но вполне нормальные по местным меркам комнатушки, я оставил свои вещи на Маду, а сам отправился проверить скрижаль. Заодно и узнать последние новости от ребят из нашей центурии, которых Лонгин оставил здесь для охраны святыни. Со скрижалью все было в полном порядке, и мой тубус с векселями тоже спокойно лежал на дне ковчега. Слишком близко к ковчегу солдаты теперь никого не подпускали, так что за сохранность и неприкосновенность документов можно было не переживать — восковая печать с оттиском моего кольца была не тронута.
Вздохнув, я осторожно снял с пальца кольцо Соломона и положил его рядом с тубусом. Конечно, надеяться на то, что оно восстановится, напитавшись энергией от скрижали, особо не стоило. Мелкие трещины по всей поверхности кольца так и не затянулись, оно больше вообще не подавало признаков жизни. Но вдруг…? Я был благодарен ему за то, что оно спасло мне жизнь, и смотреть на его нынешнее состояние было больно.
— Парни, а где Матфей?
Легионеры пожали плечами:
— Не знаем, Примас, он уже давно во дворце не появлялся.
Очень интересно… Похоже, наш апостол так увлекся миссионерством, что забыл про все остальное. И где же мне его теперь искать? А если завтра прибудет корабль с приказом Тиберия срочно выдвигаться на Капри? Видно придется мне самому отправиться на поиски Матфея, вот только куда? Сразу в еврейский квартал? Или лучше поискать его сначала на центральных площадях Александрии? В любом случае нужно будет позвать с собой Сенеку — он лучше знает этот город.