– А мы вон там за углом в ресторане сидим, принесите нам ключи, пожалуйста, когда закончите, – попросила Лола.
Она встала так, чтобы на заднем плане был виден подъемник с машиной и копошившимся под ней мастером.
– Значит, как договорились, сначала колокольню бери, а потом на меня переезжай.
– Ну что, мотор! – обреченно сказал Стефано и включил камеру.
На глазах у изумленных рабочих они быстро провели съемку и вернулись в ресторан к Дане.
– Ну как? «Отстрелялись»? А я вина чуть-чуть заказала, что-то не идет мне пиво. Ты как, Лол, выпьешь?
– Выпью немного. – Наконец-то она почувствовала, что рабочий день закончен достойно.
– А я вот тут думала без вас про этого Джесу. Никому его физиономия знакомой не кажется?
– Вот! И я тоже голову ломала, где я его могла видеть? – подхватила Лола.
– Так он же несколько лет назад среди публики у нас на программе сидел какое-то время, – проговорил Стефано, отправляя в рот поленту с горгонзолой.
– Надо же, как ты его запомнил!
– Так я же оператор все-таки. А у тебя, Лол, он даже автограф брал.
– Точно! Но почему ты раньше не ска-зал?!
– А что здесь такого? Сидел и сидел, нам же всегда мужских лиц не хватает, подрабатывал, видимо. Это же не может быть связано с преступлением.
– А чего ты так взволновалась-то? – изумилась Дана.
– Если честно, сама не знаю. Он же друг Трифоне, надо подловить его, повыспрашивать побольше.
– Сделаем! – миролюбиво подтвердил Стефано, зная, что на сегодня работа закончена.
Он старательно облизал вилку со всех сторон, но, встретив суровый взгляд начальницы, вмиг отложил столовый прибор.
– Если события будут развиваться быстро и удастся захватить публику этим делом, нам придется в Верону в гостиницу переезжать, поближе к Дворцу спорта, – предупредила Лола.
– Надо так надо, – смиренно согласился Стефано.
– Какой ты сегодня благодушный, – пошутила Дана.
– Я, когда поем хорошо, становлюсь очень терпимым и доброжелательным, ты что, не знала? – Он подозвал официантку и заказал мороженое.
– Я чувствую, мы из ресторана до утра не уйдем! – вздохнула Лола.
– Я же не виноват, что вы так носитесь со своей фигурой и сладкое на ночь не едите! – Он воткнул ложку в шарик фисташкового мороженого.
Дана и Лола терпеливо переглянулись.
Последние полчаса представления Тереза просидела на приставном стуле, который притащила из гримерки, и, несмотря на шиканье сзади, села на него в проходе.
Глядя на сцену, она вспоминала то далекое лето, неприметного паренька, пытавшегося попасть ей на глаза, отношения с Агостино, которые закончились так болезненно, и безудержное, а порой беспричинное веселье, которое тогда преследовало ее повсюду!