Вот оно значит что. Те побрякушки не просто украшение, а опознавательный знак. Может и не только. То-то парни усиленно искали на мне этот браслет, не смогли идентифицировать. И на брате он был, я не заметил сразу, из-за татуированных рук.
Дом уже не пустынный и тихий. На первом этаже суетятся люди, стоит многоголосый шум, что-то громко падает, ощутимо тряхнув пол. Нам навстречу выбегают двое мелких пацанов, сбив с ног лысого мужика, орущего на молодого парня.
— Игоооорка! — хором пищат близняшки и бросаются на меня, повиснув на руках.
— Вы чего на этом этаже болтаетесь? — строго спрашивает старший брат, но улыбка выдает его несерьезность. — Опять от Настасьи Егоровны сбежали?
— Мы не сбегали!
— Она просто нас не догнала!
Они хихикают и начинают пинать друг друга, а заодно и меня, стоящего посередине. Яр закатывает глаза, а я не могу сдержать широкую улыбку.
Мелкие шкоды напоминают мне оравы ребятни в трущобах. Вечно голодные, но всегда над чем-то смеются. Единственное приятное воспоминание о доме.
— Белатооооорские! — откуда-то сбоку звучит возмущенный женский вопль и пацанов как ветром сдувает.
— Ох и влетит им от воспитательницы, — хохочет Ярослав. — Пошли, как бы и нам не влетело. Настасье под горячую руку лучше не попадаться. Ей все равно насколько мы выросли.
Мы поспешно скрываемся в противоположной стороне. Мне приходится заскочить в свои комнаты, за браслетом. Широкий, почти до середины предплечья, из темной жесткой кожи, он украшен узором из неизвестных мне символов.
Но основную часть занимает изображение волчьей головы. Мне кажется, что волк шевельнулся, когда я беру в руки этот явно магический предмет. А может это игра света. Дергаться и пугаться всего необычного я почти перестал.
* * *
О многочисленности семейства брат не соврал. В столовой собралось полтора десятка человек, включая близняшек. Те уже тихие и насупившиеся. Красные уши объясняют смену их боевого настроя.
Во главе стола сидит могучий старик, явно прадед, как я вспоминаю из родословного листа. Крепкий, широкоплечий мужчина никак не выглядит на свои восемь десятков. Только что голова седая, да лицо покрыто морщинами. Ясный взгляд каре-желтых глаз прожигает насквозь.
Остальные, всех возрастов и полов, рассажены по старшинству. И большинство родни объединяет явное внешнее сходство. Только белой головы, как у меня, больше ни у кого нет.
Я стараюсь не сильно разглядывать присутствующих, быстро занимаю свободное место рядом с Ярославом. Зато вот остальные начинают разглядывать меня. Надеюсь, это из-за моей стильной прически. Прадед кашляет и все взоры обращаются к нему.