Последняя цитата, мистер секретарь, объясняет, почему я так настаивал на беседе с вами. Если бы я уведомил о своих выводах представителей закона, которые здесь находятся, и они в своем рвении вершить правосудие нарушили бы права посла, то по федеральному законодательству не только они подлежали бы уголовному преследованию, но и я. Поскольку я не желаю подвергнуться трехлетнему тюремному заключению или хотя бы риску чего-то подобного, то вынужден был обратиться лично к вам. Разумеется, я оставляю один вопрос без ответа: каков был его мотив? Почему он убил? Ответа у меня нет, но имеются определенные соображения. Думаю, вам будет небезынтересно узнать, что мотив посла, скорее всего, никак не связан с его дипломатической миссией или переговорами, которые он вел.
Как я уже упоминал, посол не собственноручно вручил мне перстень. Сделать это он попросил свою жену. Я могу привести его точные слова: «Мне кажется, дорогая, будет уместнее, если ты сама вручишь перстень мистеру Вулфу». Двусмысленной была не только сама фраза, но и тон, которым она была произнесена. Посол презентовал мне изумруд в качестве платы за то, чтобы я не разглашал свои умозаключения о том, что мистера Лисона убил он. Тогда почему поднести перстень должна была его жена? Не потому ли, что она сама имела отношение к этому преступлению? Не потому ли, что это она дала послу мотив или импульс совершить убийство? Не потому ли, что это из-за нее посол вынужден был прибегнуть к крайней мере…
Вот так вышло, что не я, а Вулф сумел выяснить, что заставит вспыхнуть глаза Адрии Келефи. Дикой кошкой она соскочила с дивана, прыгнула к столу и одним взмахом руки сбросила телефон, блокнот и все остальное, что там лежало, на пол. Колвин и Джессел кинулись поднимать телефон. Я занялся дикой кошкой, схватив ее сзади за обе руки. Она дергалась, и изворачивалась, и колотила меня пяткой по ногам. Джессел прижал трубку к уху и забубнил:
– Алло, алло, алло…
Вдруг раздался еще один голос:
– Да, все случилось из-за нее. – Это была Салли Лисон. Она поднялась с кресла и обошла Паппса, чтобы встать напротив жены посла. Я крепче сжал руки Адрии. Салли продолжила говорить ровным, тусклым, мертвенным голосом, от которого, казалось, все вокруг покрылось корочкой льда: – Ты даже не змея, Адрия. Мне не подобрать для тебя сравнения. Ты соблазнила моего мужа в своем доме – в доме своего мужа. Я знала об этом. Он сказал мне, что не может вырваться от тебя. Тогда я вырвала его, устроив так, чтобы его отозвали на родину. Думаю, ты рассказала обо всем мужу. Это вполне в твоем стиле. Должно быть, это случилось после нашего отъезда, во время одной из твоих истерик. Потом моему мужу пришлось ехать сюда, и как только он тут появился, ты снова стала преследовать его. Я знала об этом и пыталась тебя остановить, но не сумела. Зато сумел твой муж. Он убил Дейва. Ну почему он не убил тебя? – Салли Лисон сжала кулаки опущенных вдоль тела рук, напряглась и задрожала. – О боже! – вскричала она. – Почему не тебя?