Те, кто говорят о невозможности влияния диаспоры на метрополию в тридцатилетие между 1930 и 1960 годами, по умолчанию исходят из того, что общество в СССР было в тот период контуженным и обездвиженным, а страна в целом – большой серой дырой. Но это целиком неверно. Миллионы (не тысячи, а именно миллионы!) людей сомневались и недоумевали, размышляли и делали выводы, жадно ловили информацию и малейшие признаки перемен. Историческая Россия проступала сквозь советскую коросту, и находились живые люди, всей своей сутью подтверждавшие, что это не мираж.
(Добавление уже из другой эпохи. В наши дни в Москве существует сложившееся еще в начале 90-х неформальное содружество иностранцев русского происхождения. Потомки эмигрантов первой и второй волн, едва рухнул коммунизм, а некоторые и в преддверии его обрушения, стали приезжать в Россию на работу и жительство, многие обзавелись здесь вторым паспортом. Наиболее сплоченные собираются дважды в год в одном из ресторанов, принадлежащих выходцу из Венесуэлы Ростиславу Вадимовичу Ордовскому-Танаевскому. Обеду обязательно предшествует общая молитва, а первый тост всегда за Россию. «Местных» тоже радушно приглашают, и я не раз замечал, какое ошеломляющее впечатление производит все это, а также послеобеденное пение под гитару полковых песен времен балканского похода и Первой мировой на тех, кто попал в компанию впервые. Некоторые уходят другими людьми. Благотворное воздействие Второй России уже на Новую Россию продолжается.)
Храм Спасителя и дворец Советов
Году, кажется, в 1981-м мой покойный друг Алик Сидоров сказал мне по телефону: «Приезжай, стоит того. Лучше прямо сейчас». Приехать действительно стоило. Оказалось, Алик купил у какого-то подпольного книжника альбом – в коже, огромный – из тех, что называют «подносными». На крышке было оттиснуто:
СТРОИТЕЛЬСТВО ДВОРЦА СОВЕТОВ
При Президиуме ЦИК СССР.
Имя адресата кто-то старательно выскреб с кожи, непонятно было даже количество букв. Мы ломали голову: кого соскребли? Это мог быть кто-то из московского или союзного руководства того времени. Вероятно, таких альбомов наделали с дюжину, и вот один выплыл.
Заголовок не отвечал содержанию альбома, запечатлевшего никакое не строительство Дворца Советов, а разрушение храма Христа Спасителя. Сто семьдесят две фотографии с поясняющими подписями были пошаговым отчетом об этом вандализме. И еще десяток картинок рассказывали о конкурсе проектов Дворца Советов.
Зная, о чем речь, мы все равно были потрясены. Храм был скорбным монументом в память жертв Двенадцатого года, а это сожженная, взорванная и ограбленная Москва, сожженный Смоленск, огромные безвозвратные людские потери, примерно 300 тысяч раненых и увечных, оскверненные церкви, сгоревшая «Троицкая летопись», «Слово о полку Игореве», другие невозместимые утраты.