В течение недели прибыли две команды и обе освободились от привезенного товара с обворожительной простотой: мы подъезжали к подъезду и втаскивали все, что требовалось, в издательскую квартирку на втором этаже. Одна сложность, правда, оставалась. Моя жена, естественно, была во все посвящена с самого начала, хотя никогда в операциях не участвовала, шестнадцатилетний же Ваня ни о чем не знал, хотя, быть может, и догадывался.
До наступления часа икс всех троих следовало куда-нибудь отправить, притом самым естественным образом, а затем суметь спрятать сумки в маленькой квартире так, чтобы Ваня, вернувшись, на них случайно не наткнулся. Помню, что в конце недели должен был примчаться из Крыма Алекс и забрать у меня все трофеи.
В один из дней, аккурат тогда, когда мы с Ваней гуляли по Петропавловской крепости, а жена с маленькой Дашей, к счастью, были дома, повернулся ключ и вошел завхоз издательства с какой-то парочкой. Он был беспредельно изумлен, увидев гостей, и стал врать, что привел командированных, которых необходимо здесь поселить. Ирина проявила обычно несвойственную ей стальную твердость и на все уговоры завхоза, что людей он привел тихих, а в квартире две комнаты, и друг другу мы мешать не будем, отвечала категорическим «нет». А поскольку завхоз отчетливо трусил, ибо не хотел, чтобы источник его левого приработка стал известен начальству, вся троица через какое-то время ретировалась, спросив последний раз с порога: «Может, все-таки договоримся?»
Чему-то я, конечно, научился за эти годы очень хорошо: я открывал багажники и доставал оттуда дорожные сумки с таким видом, что если кто-то случайно смотрел на меня в это время, ему уже через четыре секунды становилось неинтересно это делать. На меня всегда в подобных ситуациях нападала ничуть не деланная зевота, но и она не отвела от нас подозрения и не спасла от провала в августе восемьдесят девятого. Не думаю, что где-то на границе было выявлено наличие двойного дна, скорее, кто-то настучал, и скорее в Питере, чем в Москве. Вероятно, кто-то обратил внимание на многочисленные сумки, не менее трех знакомых задавали мне там один и тот же вопрос: зачем это я так часто приезжаю?
Позже выяснилось, за нами следили на протяжении двух последних приездов в Питер, о коих нечего вспомнить, настолько они были рутинными. Оба этих раза мы останавливались в убогой окраинной пятиэтажке. Где именно, кому принадлежала квартира? Не могу разобрать ничего (цитата). Как оказалось, видеокамера фиксировала каждый наш выход из подъезда и то, как я, засыпая на ходу, вношу сумки в дом, и как Евгеньич задергивает оконные шторы, умудрились снять даже нашу встречу с иностранцами в метро, зато перегрузку из машины в машину не сняли, кишка оказалась тонка, а лучше сказать, безупречными показали себя найденные нами когда-то места встреч. Но всего этого мы пока не знали.