Навстречу им вышел старший писец и объявил, что чиновники управы ждут в зале заседаний, желая поздравить судью. Поднявшись на помост, Ди заметил, что все писцы, чиновники и стражники стоят на коленях перед столом и на этот раз три его помощника присоединились к ним.
Стоя на помосте вместе с двумя инспекторами, судья произнес несколько подобающих случаю слов, поблагодарив всех за службу во время его пребывания в городе. Он объявил, что все получат особое вознаграждение в соответствии со своим рангом и положением. Потом он взглянул на трех мужчин, которые так верно служили ему и стали его друзьями. Он объявил, что Ма Жун и Цзяо Тай назначаются начальниками правого и левого крыла судебной стражи, а Дао Гань — главным секретарем.
Возгласы чиновников слились с криками толпы, собравшейся на улице возле управы. «Да здравствует наш судья!» — кричали они.
Судья Ди с горечью подумал о том, какая же, в сущности, комедия эта наша жизнь.
Когда судья вернулся в кабинет, туда торопливо вошли Ма Жун, Цзяо Тай и Дао Гань, чтобы поблагодарить его. Но они резко остановились, увидев, как два внушительных чиновника помогают судье снимать церемониальное платье. Судья печально улыбнулся им поверх голов чиновников, и троица быстро удалилась. Когда за ними закрывалась дверь, судья с внезапной острой болью подумал, что дни безмятежной дружбы прошли.
Старший чиновник подал судье его любимую меховую шапочку. Выросший в придворных кругах, судья научился скрывать свои чувства. Но он не мог не вскинуть бровь при взгляде на эту старую, поношенную шапочку.
— Это редкая честь, — вежливо сказал младший чиновник, — быть сразу назначенным на высокую должность главы Суда. Как правило, высочайший выбор падает на кого-нибудь из более старых наместников провинций, а вашему превосходительству, я полагаю, всего лишь около пятидесяти пяти лет!
Судья Ди подумал, что этот человек не очень-то наблюдателен, он мог бы заметить, что ему только сорок шесть лет. Но посмотрев в зеркало, он, к своему крайнему удивлению, увидел, что за последние несколько дней его черная борода и волосы на висках поседели.
Он разобрал бумаги на столе, давая краткие указания чиновникам. Дойдя до своего проекта о ссудах крестьянам, над которым он так много работал вместе с советником Хуном, Ди оживился. Два чиновника вежливо слушали, но вскоре судья заметил, что они заскучали. Со вздохом он закрыл бумаги и вспомнил слова отца: «На горной вершине очень одиноко».
Три помощника судьи Ди сидели в сторожке вокруг очага, устроенного в каменном полу. Они поговорили о советнике Хуне, а сейчас молча смотрели на огонь.