Через три дня я встретила его на рынке. Он сказал, что с девушкой возникли проблемы: она пыталась привлечь внимание его домочадцев и ему не удалось от нее ничего добиться. Поскольку мой дом находится неподалеку в тихом месте, он хотел отвести туда девушку на ночь.
Я ответила, что как раз сейчас мой муж уезжает на два дня. Чжу пришел в тот вечер после ужина, притащив с собой девушку, переодетую монахиней. Я хотела поговорить с ней, но Чжу вытолкнул меня за дверь и велел уйти и не возвращаться до второй ночной стражи.
Госпожа Бань провела рукой по глазам. Когда она вновь заговорила, голос ее был хриплым.
— Когда я вернулась, то увидела Чжу, ошеломленно сидевшего в зале. Я встревоженно спросила, что случилось, и он ответил мне, что девушка мертва. Я бросилась в спальню и увидела, что он задушил ее. Вне себя от страха я вернулась к Чжу и сказала, что позову квартального. Я ничего не имела против того, чтобы помочь ему в любовной интрижке, но ни в коем случае не хотела оказаться причастной к убийству.
Вдруг Чжу совершенно успокоился. Он резко сказал мне, что я уже стала его сообщницей и за это мне грозит смертная казнь. Но, возможно, ему удастся скрыть убийство и в то же время взять меня к себе домой наложницей и чтобы никто при этом ничего не заподозрил.
Он отвел меня в спальню и заставил раздеться. Потом он тщательно осмотрел мое тело и, увидев, что у меня нет шрамов или больших родинок, сказал, что мне повезло и все будет хорошо. Он снял у меня с пальца серебряное кольцо и велел надеть плащ монахини, лежавший на полу. Я хотела вначале надеть свое белье, но он очень рассердился, накинул мне на плечи плащ и вытолкал, приказав подождать в зале.
Не знаю, как долго я сидела там, дрожа от холода и страха. Наконец Чжу вышел с двумя большими узлами в руках. «Я забрал отрубленную голову девушки, а также твою одежду и обувь, — сказал он спокойно. — Теперь все будут думать, что тело — твое, а ты будешь жить в безопасности в моем доме любимой наложницей!» — «Ты с ума сошел! — вскричала я. — Ведь она же была девственницей!» Он вдруг страшно разозлился, начал ругаться, изо рта у него пошла пена. «Девственница? — прошипел он мне. — Я видел эту похотливую потаскушку с моим секретарем под своей собственной крышей!»
Дрожа от ярости, он сунул мне в руки один узел, и мы ушли. Он велел мне закрыть дверь снаружи. Мы пошли к нему домой, прячась в тени городской стены. Мне было так страшно, что я даже не ощущала холода. Чжу открыл заднюю дверь, положил один из узлов под куст в углу сада и провел меня темными коридорами в отдельный дворик. Он сказал, что я найду там все, что мне нужно, и ушел.