Кажется, ему удалось сделать вдох. Крошечный глоток воздуха обжег отшибленные внутренности как кислота, но и он был блаженством.
Святой Пантелеймон, дай сил не лишиться чувств. Дай…
— Что? — Вольфрам приложил ладонь к уху, — Вам нездоровится? Слуг позвать? Одну секунду, юный сеньор. Одну крохотную секундочку…
Удар сапогом в живот выбил из него те жалкие крохи воздуха, что он успел втянуть. Внутренности скрутились в тугие узлы, точно грязное постельное белье, слюна во рту сделалось горькой как полынь.
— Все в порядке, мессир? — участливо осведомился Вольфрам, вновь занося для удара ногу, — Не извольте… беспокоиться!
Гримберт попытался выставить перед собой руку, но та была слаба как цыплячье крылышко.
Боль разорвалась под ребрами. И еще раз. И еще.
Когда Вольфрам наконец отошел от него, ему казалось, будто его тело превратилось в прилипшую к полу ветошь.
— Куда его? — мрачно осведомился Железный Паяц, кажущийся снизу высоким как каланча, — Обратно в землянку, что ль?
— В землянку? — Вольфрам удивленно приподнял бровь, — Ты что, мой друг, из ума выжил? Держать нашего досточтимого гостя в земляной конуре? Где твои манеры, помилуй Господи?
Кажется, кто-то хотел возразить, Гримберт уловил подобие недовольного шороха, прокатившегося по шатру. Но Вольфрам, услышав его, лишь осклабился.
— Что, грязные псы, в самом думали, что я оставлю этого золотого гуся вам на поживу? Чтоб кто-нибудь из вас темной ночью сбежал с мальчишкой под мышкой, вознамерившись получить за него куш? Кто из вас собирался это сделать? Ты, Бальдульф? Или ты, Блудница? Я вижу вас насквозь, чертовы хитрые гиены! Каждого до самого душевного донышка! Я знаю, о чем вы подумываете!
Где-то сердито засопел Бражник. Недовольный, как и все прочие, он в то же время был достаточно осторожен, чтобы не навлекать на себя гнев главаря.
— А куда ж его тогда?
— Куда? — Вольфрам ухмыльнулся, — Паяц! Ты опять забыл о гостеприимстве, ржавый ты мерзавец! Какое мнение у нашего гостя сложится о «Смиренных Гиенах»? Ну-ка отведи мессира в его маркграфские покои и убедись, что он устроился там наилучшим образом! Кстати, у нас в обозе еще осталась та славная собачья цепь?..
Иногда ему казалось, что все, что происходит, происходит не с ним. Что он просто читает пространную запись из церковного информатория, в которой, в силу машинных сбоев, прохудились и лопнули многие сосуды, смешав воедино все свое содержимое — жизнеописание мучеников, записи о рыцарях минувших веков, куски проповедей, нравоучительные притчи, фрагменты старых преданий и технических наставлений.