Голем прячется в тенях (Бабицкий) - страница 8


МАРТИНА (оскорбленно). Не смейте говорить такого! Моя сестра – порядочная девушка, она берегла себя для будущего мужа. А платили ей много потому, что стирала батист и шелк очень аккуратно. Богатые дамы это ценят.


КУЧЕРА (недоверчиво). И платят золотом за стирку? Когда сотни других прачек прополощут, отожмут и накрахмалят за медяк?


МАРТИНА (втолковывает как непонятливым детям). Золотом они платили за то, что Эльжбета умела держать язык за зубами. Не болтала на улицах, как иные сплетницы, про то, какие именно пятна отстирывала с простыней и сорочек почтенных дам.


ВОРЖИШЕК (в сторону). Так может, Голем ее и придушил за то, что покрывала прелюбодеек?


МАРТИНА (гневно). Чего же он сперва самих прелюбодеек не поубивал? Нет уж, панове, если вы и дальше хотите злословить про мою сестру, то хотя бы не делайте этого здесь. Проявите уважение к покойнице! Выходите на улицу, там найдется много желающих почесать языки. Но даже самые отчаянные клеветники не обвинят Эльжбету в позорных грехах. Вот и вы не смейте!

Сцена четвертая

Ратушная площадь Праги. МАРТИНА идет неторопливо, ее каблуки стучат по булыжниками и каменным плитам, которыми вымощена площадь.

МАРТИНА (рассказывает). Полицейские обыскали наш дом, впрочем, не особо старательно. Не подняли половицы, по стенам толком не постучали, а потому три моих тайника с награбленным добром остались нетронутыми. Спровадила я тощего и мордатого вскоре после трех – как раз пане Ктибор возвращался с рынка, громыхая бидонами. По нашему молочнику можно часы сверять. Жена у него больно строгая, знает наверное, что молоко пражане покупают до полудня, пока не скисло. Немцы, те могут и до двух, но уж после – никто не подойдет. Потому все нераспроданное просто выливается в сточную канаву. И если муженек не вернулся вовремя, пани Собеслава начинает подозревать, что он пьет пиво в господарне. Готовит колотушку, чтоб встречать охальника тумаками…

Полицейские больше не позволяли себе грязных намеков, но их слова заронили в мою душу сомнения. А вдруг у Эльжбеты и вправду был тайный воздыхатель? Он добивался… Ну, вы и сами знаете, чего эти мерзавцы обычно добиваются. Только сестра все равно не согласилась бы. Она все уши прожужжала: «Не поддавайся на уговоры, Мартинка! Береги себя до свадьбы!» Будто меня кто-то уговаривает. Это она красоткой была, а я серая мышь. Ну, так мне оно и выгоднее – юркнула туда, шмыгнула сюда, хвостиком махнула и кошелечек долой.

Могла ли Эльжбета хитрить? Могла, конечно. Чем она лучше меня? А я про свои делишки сестре не рассказывала. Если прав старый следователь, и Голем тут ни при чем, то убийство совершил человек. И я найду эту сволочь, пусть даже придется перетрясти весь город, как колоду карт!