Луньбао опустился на свою подушку, я с Мытарем и Прапором — на свои. В одном из снов я уже видел такое протокольное мероприятие, так что понимал, что нужно делать. Для начала — сидеть и ждать. С дороги разговоры не ведутся, пока не выпита первая чашка чая. Вскоре их нам подали — в забавных чашках, похожих на прямоугольные блюдца.
Я аккуратно принял от служанки свою посуду двумя руками, медленно и церемонно отсалютовал ею хозяину дома, после чего с той же торжественностью поднес ко рту и сделал крохотный глоток. Моя свита с небольшой задержкой сделала то же самое. Барышня чай не пила, поскольку еще не была представлена, а у китайцев с этим строго. Сидела себе, глазки в пол уткнула — манекен, а не человек. Глядя на нее, я подумал, что подобное поведение женщин мне может понравиться. Может, я и не ошибся, выбрав вместо своей жизни эту?
Дальше пошел обмен вопросам. Длинно, церемонно, если их вживую приводить, да со всеми оборотами, дня не хватит описать. Если в сокращенной версии — примерно так. Как съездили? Нормально. До нас тут слух дошел, что вас серьезно ранили? Не надо прямо всему верить — царапина. А что про разбойников, правда? А это да, покрошили банду Соловья. Ну а дальше какие планы? Спасти Китай, ясен пень! За Китай! Да, за Китай!
Каких-то полчаса — и мы закончили со всей этой прелюдией. Луньбао на минуточку замолчал, а потом вдруг изрек какую-то фразу, судя по торжественности и очень глубокомысленному выражению на лице, цитату одного из множества китайских мудрецов.
— Юная луна еще ничего не освещает, — сказал он. — Но вид ее прекрасен и будет воображение.
Все сразу с умными лицами покивали, мне тоже пришлось — мол, я тоже понял, о чем речь идет.
А оказалось, все очень просто. Это так градоправитель представил свою гостью. Игра слов, местные в этом вообще большие мастера. Юэлян — это яркая луна, а девица из дома Чэн именно так и звалась. Услышав кодовую фразу, она сразу же встала и медленно поклонилась мне.
Что говорить в ответ, я не знал. Во снах Тая еще ни разу не женили, так что в данной области знания у меня, определенно, был пробел. Так что пришлось положиться на гуаньин-переводчик и с ответным поклоном сказать.
— Очень приятно. Как добрались, госпожа Чэн?
И эта падла — я про переводчик — именно так и перевела! Слово в слово! Я думал, будет что-то вроде такой же мудрой и многозначительной фразы, сказанной Луньбао, а он взял и ляпнул так же, как я сказал! Нафига он тогда нужен?
Бросив взгляд на собравшихся, я вдруг понял, что сказанное было не тем, чего они ждали. Ваньнан еле удержал лицо, но по его взгляду я видел, что он очень хочет поднять пятерню и впечатать себе в лоб. Более прямолинейный интендант Мао стиснул зубы, сдерживая смех, а у господина градоуправителя глаза расширились настолько, что уже никто не посмел бы назвать его узкоглазым китайцем.