— В "Селену", куда ж еще, — Лялька благодарно и слегка вымучено улыбнулась подруге и торопливо шагнула ближе к асфальту. — Сейчас поймаем тачку…
— Не требуется, я на транспорте, — Толян взмахнул рукой и Коля чертом подлетел к компании, чуть не въехав в лужу возле них.
— Вот это мне нравится! — даже в ладоши захлопала блондинка Анжела, ныряя в гостеприимно распахнутую дверь на заднее сиденье новенькой "Волги". — Наша русская телега уже сама по себе хороша тем…
— Стоп! — решительно перебила её Лялька, хлопаясь рядом, — о преимуществах российского транспорта перед иномарками поговорим чуть позже и в другой обстановке. — Коля, ты знаешь "Селену"?
- Коля знает все! — тот заговорщически подмигнул ей, приглашая жестом остальных загружаться. — Не забыла нашу школу, Ляль?
— Старалась, да ностальгия не дает. Нет, вы вот что мне объясните: почему человек, объедаясь тортом, вдруг с нежностью начинает вспоминать иногда ту черную корочку хлеба, которую когда-то доводилось глодать в далеком прошлом? Это метафора, — небрежно обронила, когда машина уже тронулась.
- Это аксиома, Лялька, — лучезарно улыбнулась ей вторая блондинка, Лера. "Из праха в прах, из дерьма в дерьмо" — так, кажется, говорится в Писании.
Все согласно расхохотались. И в бар "Селена" завалили уже дружной толпой и в приподнятом настроении. Но за столики уселись разные — Коля развлекал Нину, Анжелу и Леру, непринужденно потребляя спарк вместо алкоголя.
— Ну, рассказывай, — потребовала Лялька, когда они, наконец, остались наедине друг с другом. — Как, что, где и с кем? Мне ведь о тебе почти ничего не известно. Домой ты не писал…
— Кстати, о доме, — напомнил Толян, пристально глядя на нее. — Ты хоть знаешь, что там творится?
— И знать не желаю! — решительно и грубо отрезала Лялька. — Полгода уже, как не заявляюсь в станицу. И не горю пока желанием, пусть они там хоть вымрут все, в этом болоте!
— Уже, — тихо сказал Толян. — Уже вымерли.
— Что-о? — Лялькины глаза расширились и она, чуть не поперхнувшись, отставила в сторону бокал с недопитым вином. — Ты брось эти дебильные шуточки, Толь!
— Я не шучу. Позавчера отец застрелил нашу мать из охотничьего ружья. А потом и сам застрелился. Сегодня их хоронят, — удивительно даже для себя будничным тоном сообщил ей Толян.
Лялька не заплакала. Даже лицо её не изменилось, лишь слегка побледнело. А глаза так и остались испуганно-распахнутыми. Она шевельнула непослушными губами, чтобы сказать…
— Вот она где, я же так и знал! — раздался от входной двери бара радостный старческий вопль. — Лялечка, куколка моя, я уже два часа ношусь по Краснодару, чтобы отыскать тебя, мое сокровище.