Но кольцо надевать нельзя. Один раз не сдержал слова — и получил миллион проблем.
В проходе показалась большая тележка: раздавали напитки на выбор и булочки с кремом в упаковке. Пассажиры оживились, отложили гаджеты и опустили откидные столики.
— Чай, кофе, сок, минеральная вода?
— Чай с лимоном.
— А молодой человек что будет пить? — посмотрела стюардесса на спящего Климова.
— Не знаю… Минеральной воды давайте, — решил я за Димку. Взял стаканчик и поставил на столик.
А за окном какая красота! Под крылом самолёта расстилалось сплошное поле облаков, похожее на снежную пустыню, будто мы в Антарктиде, а не в небе. Я щёлкнул несколько раз камерой телефона — надо же запечатлеть! Устроился поудобнее в кресле, всё поглядывал на белую пелену за иллюминатором и задремал под ровный гул. Проснулся, когда над креслом загорелось табло, и командир воздушного судна сообщил, что самолёт заходит на посадку.
* * *
Несмотря на Димкины протесты, я получил его багаж — большую сумку, и мы поковыляли к выходу из терминала. Какой огромный аэропорт, как много вокруг людей! Снуют туда-сюда, навьюченные сумками и чемоданами, аккуратно обходят, обгоняют нас с Климовым, двух таких неповоротливых майских жуков среди муравьёв.
На брюках моего однокурсника темнело большое мокрое пятно, прямо на гульфике и ниже, как будто Климов описался.
— Извини, — опять начал я, — думал, проснёшься и выпьешь минералочки.
— Да что-то жажда не мучает, — добродушно проворчал Димка. — Не извиняйся, высушу как-нибудь или переоденусь.
— Давай зайдём в туалет, — предложил я, увидев табличку, — феном высушим.
— Каким феном?
— Сушилкой для рук.
Мне во что бы то ни стало хотелось загладить вину. Кто же знал, что Климов проснётся и нечаянно опрокинет стаканчик. Димка не стал сушить мокрые брюки, бросил сумку на пол и стал рыться в ней, что-то выискивая.
— Спортивные штаны куда-то делись, придётся шорты надеть, — пробормотал он, застегнул молнию и скрылся в кабинке. — Ты иди, Глеб, тебе, наверно, некогда.
— До пятницы я совершенно свободен, — пошутил я. — Самолёт в Тюмень через три с половиной часа. А ты как будешь добираться до своего центра?
— На такси, как все. — Климов вышел из туалета, опираясь на костыль, сунул мокрые брюки в сумку.
— Я провожу, всё равно делать нечего.
— Ну проводи, если нечего…
Мы двинулись к выходу. Я нёс багаж и украдкой посматривал на своего однокурсника, на его ноги, вернее. Если бы не эти шорты, открывающие дрожащие колени! Как часто, оказывается, в жизни всё зависит от случая или череды случайностей…
И вот Дима ковылял чуть впереди, я плёлся следом, чувствуя себя очень скверно. Мимо прошёл сотрудник аэропорта в ярком жилете со светоотражающими полосками, он катил инвалидную коляску с сидящей девушкой.