Демонам было не до моего восхищения Фудзиварой. Подгоняемые своим командиром, они бросились ко мне, готовые растерзать своими острыми когтями хрупкую и нежную плоть смертного тела. От расплющивания лапой меня спас неведомый союзник, разорвавший уже размахнувшегося рыцаря Ада на части. Меня окатило его тут же начавшими истлевать внутренностями. Ощущения… словно бы по сгоревшей на солнце коже с размаха ударили ладонью. И так по всему телу — не спасала ни изодранная в лохмотья одежда, ни даже противогаз.
Едва удержавшись на ногах после вспышки боли от обваривания, я взял себя в руки и нанёс свой первый удар. С выброшенного вперёд кулака сорвался светящийся поток чистой магической энергии, начисто снёсший части тел нескольким демонам. Не менее полудесятка врагов рухнуло на дорогу, ревя от нестерпимой боли.
На всякий случай я крикнул неизвестному союзнику, надеясь, что он меня услышит:
— Вали тех, кто далеко от меня!
После этого ледяная ярость от присутствия демонов на расстоянии удара полностью заполнила мой разум. Тело двигалось, руководствуясь одними лишь вбитыми тысячами боёв шаблонами. Твари из Преисподней при всей своей силе действовали в бою на удивление одинаково — слишком полагались на свои магические способности и свирепость, как у диких зверей. Это подводило их из раза в раз, и даже видевшие смерть своих собратьев рыцари Ада не торопились менять тактику. Так и продолжали нестись на меня, как быки на корриде.
Не чета им был барон. Ожидаемо, ведь ими становились самые умные и умелые из рыцарей — и достаточно смелые, чтобы добровольно пройти через крайне болезненную трансформацию. Хуже и опаснее них могли быть только князья — даже графы и герцоги Ада не доставляли столько проблем на Войне Воли, как дослужившиеся до титула барона. Постоянная конкуренция за свою позицию и недостаток грубой силы превратили их в самых злобных, хитроумных и, не побоюсь сказать, регулярно подкидывающих геморроя демонов.
И тот, что стоял за спинами рыцарей, исключением не оказался. Пользуясь тем, что меня от него отделяло целых два ряда огромных тел, он принялся забрасывать поле боя магией.
Первый же брошенный в меня огненный шар рассыпался снопом искр под моим взглядом. Следующий снаряд полетел в девушек, но я и тут помешал ему достичь цели.
Издав раздражённый и разочарованный рёв, барон Ада переменил тактику, начав забрасывать магией не нас, а своих подопечных. Естественно, он не пытался уничтожить рыцарей — усиливал их, даруя силы вроде огненных ударов или увеличенной скорости движений. С этого момента и японкам, и даже мне начало приходиться туго.