Семнадцать ноль-ноль. Набираю секретный номер.
— В деревне яблоки поспели, — говорю в трубку.
— Ага, — отвечают на том конце, и — сигналы отбоя. Вот и поговорили.
Мне иного разговора и не нужно.
Сижу в тепле, уюте, на электроплитке чайник горячий, на столе — бутерброды разные. Хоть всю жизнь сиди. Дверь заперта — на всякий случай.
Рядом с бутербродами наган. Наш, советский, тульской работы. Такой не подведет. Семь патронов в барабане. Хватит. А не хватит, так в запасе граната, Ф-1. Мало не покажется. Некоторые советуют с гранаты и начинать.
Я налил в кружку кипяток, добавил ложку чаю, прикрыл сверху книжицей. «Современная шахматная партия», издание 1912 года. Оно, конечно, варварство так обращаться с творением доктора Тарраша, но на дворе сорок первый, доктор Тарраш у советских шахматистов не в чести, и вообще…
Дав чаинкам время утонуть на дне кружки — большой, полулитровой, я принялся чаёвничать. Не спеша. Впереди вся жизнь. А сколько её — час, день, неделя — не знаю. Потому и смешно торопиться. Куда? Мое дело — сидеть у телефона и ждать команды.
Телефон тут же и зазвонил.
Я поднял трубку:
— Бригадир Скворцов!
— Жёлтые лимоны, — и опять короткие гудки.
Жёлтые — это еще ничего. Можно пить чай. Вот когда скажут о красных фруктах или овощах, тогда можно выпить и водочки. Московской. Бутылка с зеленой этикеткой — в левой тумбочке. Достать, раскупорить, налить стакан и немедленно выпить. Потом из правой тумбочки достать машинку, провода присоединить к клеммнику и покрутить ручку. И — всё. Свободен. На все четыре стороны, плюс верх и низ. Тысяча триста килограммов тротила завода имени Розы Люксембург — это серьезно. К тому же, уверен, еще один, а, скорее, два лейтенанта сидят в неприметных комнатушках гостиницы «Москва» и ждут условленной команды. И в подвалах не тысяча триста килограммов взрывчатки, а три или четыре тонны. Чтобы уж наверняка.
В гостинице были собраны партийные руководители, инженеры, политработники, снабженцы, даже писатели. Цвет столицы. Все те, кто не должен был живым попасть в лапы фашистов. И, думаю, не в одной гостинице сидят лейтенанты с волшебной машинкой, и не только в гостиницах, а во многих, во многих местах. В Богоявленском соборе собрали духовенство: молитесь крепче, братья! А что там, в подвалах…
И, если всё же врагу удастся прорвать на короткое время оборону, то наши люди умрут, но не сдадутся. И я вместе со всеми — не сдамся.
Я откусил бутерброд. Крабы… Ну да, военное время, выбирать не приходится. Хотя здесь, в «Москве», и рестораны, и кухня работают исправно, даже с двойной нагрузкой — народу-то поприбавилось по сравнению с мирными днями. Вот интересно, а они, нынешние обитатели, знают, что в подвалах тонны взрывчатки, и, стоит мне услышать «у дяди Вани созрели красные вишни», как все мы взлетим в стратосферу в виде молекул и атомов?