— А куда всё это?
— Чугунные бюстики — в металлолом, бронзовые — в «цветметалл», а гипсовые на свалку, куда ж ещё. Книги в макулатуру. Нам так и сказали, поднимать и раскладывать по отдельности. Бронза к бронзе, гипс к гипсу.
Лампочка в помещении не горела. Ну, если его, помещение, двадцать лет не открывали, никакая лампочка не выдержит. Кроме, возможно, специальных, военных. Но специальных лампочек не было.
Выручила смекалка: вывинтили в коридоре лампочку и ввернули сюда, взамен старой. Я же и ввернул: перчатки, хоть и текстильные, защищали и от тепла вывернутой лампочки, и от возможного удара током. Потому что плотные, трёхслойные.
Проводка уцелела, и лампочка засветила.
Крыс я не увидел, и на радостях ухватил гипсовый бюст. Однако! Килограммов на сорок!
— Не так, — скомандовал Женя Конопатьев, и показал на носилки.
На носилках, конечно, удобнее. Особенно вчетвером.
И да, за полтора часа мы вытащили наружу все артефакты прошлой эпохи.
Грузить нам не доверили. АХЧ, мол, справится сама, всем спасибо, идите, учитесь, или отдыхайте. Я думаю, не от щедрости души, а просто нацелились на бронзовые бюстики, и чужие глаза им были ни к чему.
Я подошел к хозяйственнику:
— Я бы хотел взять…
— Что?
— Книги.
Начхоз посмотрел на меня:
— Зачем?
— Читать. А то всё Сталин, Сталин, а знаю я о нём мало. Да почти ничего. И с чужих слов.
— Ладно, бери, — разрешил начхоз. Даже обрадовался, мне кажется. Ну, правда, и убыток не велик. Тонна макулатуры стоит двадцать рублей, а книг — по весу, взял я копеек на двадцать. Уж как-нибудь.
Книги, перчатки и халат я оставил в машине, а сам вернулся в институт. Узнать и уточнить насчет экзамена.
Собрались в учебной комнате, ждём. Должен прийти доцент Кулешов, заведующий кафедры. Говорят, собирается докторскую защитить, а там, глядишь, и до профессора недалеко, но меня это не интересует.
Пришел вовремя, как и обещал. Уже хорошо.
— Товарищи! Я вот зачем вас собрал. Сегодняшнее задание вы выполнили хорошо, молодцы. Только прошу об одном: не нужно об этом рассказывать. Сделали дело, и сделали. А то пойдут разговоры, что экзамен вы сдали неправильно, придёт комиссия на пересдачу, оно нам нужно?
— А экзамен… — начала было спрашивать Семенихина.
— Давайте зачётки, — ответил Кулешов.
И всем поставил «Отлично», после чего поздравил с окончанием сессии.
Вот и славно. Если бы каждый субботник означал «отлично» на экзамене… Или хотя бы «удовлетворительно»…
— Я думаю, что сегодня везде так, — сказал Суслик, когда мы вышли из института. — По всей стране. В школах, институтах, заводах, клубах — освобождают чуланы и кладовки.