Там ожидала его большая неприятность. Возобновились проливные дожди. В результате Дунай катил свои мутные воды на такой высоте, какой не достигал сорок лет, и затопил всю Валахскую равнину. 7 июня он был еще на пять метров выше своего обычного уровня. Переправа, откладываемая со дня на день, совершилась только 27 июня.
Русские войска блестяще развивали свой первоначальный успех. 7 июля, лишь десять дней спустя после перехода через Дунай, русский флаг уже развевался в Тырново, древней столице болгар.
В России нетерпение в связи с неудачами последних месяцев сменилось бешеным энтузиазмом. К концу июля будет взят Адрианополь! В конце августа мы будем в Византии, и крест снова будет водружен на ев. Софии!
В Европе с тревогой наблюдали за быстрым ходом этих событий. Особенно взволнован был Лондон. Во всех английских газетах одно и то же: «Надо остановить русских».
С беспокойством следил император за европейскими настроениями. 30 июня он откровенно писал Долгорукой: «Множество депеш. Венские удовлетворительны, лондонские гнусны. Самое любопытное то, что там, даже в министерстве, большинство высказывается против войны, что, конечно, ни от чего не гарантирует, так как эта сука Биконсфильд решает все собственной башкой».
Но не одни политические и стратегические соображения поглощали внимание Александра. Те ужасные зрелища, которыми изобилует война: пожары, разрушения, избиения, раненые, агонизирующие, мертвецы – все это терзало гуманное сердце Александра. Он постоянно делился своими впечатлениями с Екатериной Михайловной, перемежая их словами любви и нежности к ней.
«После обеда, – пишет он 5 июля, – я пошел посмотреть двух несчастных болгар, зверски замученных турками. Казаки нашли их на дороге, ведущей из Никополя в Систово, и принесли в госпиталь Красного Креста, находящийся в ста шагах от моего дома.
Я пригласил полковника Уэлсли, английского военного атташе при Главном штабе, обедавшего вместе с моей свитой, пойти со мной – пусть полюбуется зверством покровительствуемых ими турок.
Один из этих несчастных скончался незадолго до нашего прихода, и убитая горем жена его рыдала над трупом. Его голова была раздроблена двумя крестообразными ударами сабли. У второго три раны. Надеются его спасти. Его молодая жена тоже все время при нем».
* * *
В то время как войска под командой великого князя Николая продолжали развивать свое молниеносное наступление и блестящий генерал Гурко одним великолепным ударом овладевал укреплениями на Шипке, турки быстро оправлялись от поражения, организовывали отпор и неожиданно выказали себя отличными воинами, какими, впрочем, и были на всем протяжении истории.