Королева Ольга Вюртембергская, сестра усопшего, не смогла приехать в Россию на похороны возлюбленного брата, вследствие расстройства здоровья.
Александр II нежно любил сестру, в память о которой назвал Ольгой первую дочь от своего морганатического брака. Эта милостивая королева, обладавшая душой нежной и чувствительной, часто бывала ангелом-утешителем для брата, особенно в последние годы его жизни. Король Вюртембергский, супруг королевы Ольги, разделял ее чувства в отношении Александра II, о котором говорил: «Это воистину достойный человек!». Оба государя питали друг к другу искренние дружеские чувства.
Иностранные государи, явившиеся тогда в Санкт-Петербург, в знак уважения к памяти почившего и к горю его вдовы, почтили своим посещением княгиню, которая по причине скорби приняла лишь немногих из них. Все государи, кроме принца Галльского и императорского принца Германии, выразили ей сочувствие в связи с ее несчастьем.
Что касается членов августейшей императорской фамилии России, то все великие князья и великие княгини поспешили отдать долг соболезнования вдове Александра II; и такой образ действий, хотя и естественный, достоин, однако, похвалы, ибо обнаруживает тонкость чувств.
Наконец, наступило воскресенье 27 марта, день, печально известный для России.
Императорская семья и придворные сановники явились в Петропавловский собор, стоящий в ограде крепости. Все присутствующие собрались там в одиннадцать часов утра. С величественной пышностью православного обряда были отслужены обедня и панихида.
По окончании богослужения император Александр III стал во главе членов императорской фамилии, равно как и иностранных государей, дабы приблизиться к гробу и обратиться к усопшему со словами последнего прощания, прежде чем проводить его в могилу.
Согласно обычаю погребения русских государей, новый император накрыл почившего императорской мантией, подбитой и отороченной горностаем; затем члены императорской семьи накрыли гроб крышкой, которая после этого была привинчена. Великие князья на руках перенесли его в погребальный склеп.
Почтенный митрополит Санкт-Петербургский произнес последние заупокойные молитвы, и усыпанный цветами прах Александра II, опущенный в могилу, стал исчезать из виду, покрываясь бросаемыми горстями земли, в то время как из всех глаз проливались обильные слезы – слезы искренней любви и вечной народной скорби.
Ах, если бы Бог дозволял смертным, покидающим эту юдоль слез и отправляющимся в небесные обители, созерцать поступки оставшихся на земле людей, великая душа Александра II, мученика, утешилась бы и даже возрадовалась при виде его народа, утопающего в слезах из-за смерти любимого государя; душа его вострепетала бы при виде столь искреннего горя, доказывающего огромную привязанность к нему русского народа, его вечную любовь и скорбь, какая воцарится вслед за его уходом во всех сердцах, волнуемых истинно русскими чувствами.