Альбина, тяжело дыша, упала в кресло.
– Алька, тебе плохо? – перепугалась Надя, садясь перед ней на корточки. – Ой, да ты вся бледная…
– Ничего, – сказала Альбина. – Просто разволновалась… Но как он смел? Обозвал меня непорядочной! Райка, это все из-за тебя.
– Да, связалась с каким-то… – фыркнула Лиля, продолжая напряженно разглядывать свои ногти.
Рая вдруг зарыдала:
– Ой, девочки… ой, я не могу… Юрик говорит, что адрес мой в Москве знает и что все про меня Колесову расскажет… Колесов меня убьет!
– Не убьет, – мрачно произнесла Надя. Она налила из графина воды и поднесла стакан Альбине.
– Нет, убьет! – заливалась Рая.
– Ладно, потом разберемся, – неожиданно подобревшим голосом произнесла Лиля. Все ее ногти были в полном порядке. – Алька, пошли спать…
В номере остались только Рая и Надя. Рая продолжала реветь. Надя налила воды и ей.
– Райка, немедленно прекрати, – хмуро произнесла она.
– Нет, ты не понимаешь… если Колесов узнает…
– Ничего он не узнает, – сказала Надя. – Этот твой Юрик просто грозился. Да мы сами его жене в Верхоянск напишем!
– В Верхнеряжск…
– Тем более. Спросим точный адрес у администраторши и напишем.
Рая неожиданно успокоилась.
– Ой, Наденька, какая же ты молодец… Он же ужас как свою жену боится – Гога мне рассказывал!
– Вот видишь… выпей еще водички.
Настроение у Раи менялось, точно погода. Она звонко чмокнула Надю в щеку, а потом распахнула балконную дверь.
– Пусть проветрится… Ну надо же, мои любимые духи разбились! – засмеялась она.
* * *
За завтраком Юрик сидел насупленный, стараясь не глядеть в сторону подруг. На одной щеке белела полоска лейкопластыря, прикрывавшая след от Лилиных ногтей. Гога что-то выговаривал ему, тоже косясь на столик у окна, за которым располагались Рая, Лиля, Альбина и Надя.
– Ага, боятся… – злорадствовала Рая.
На следующий день появилась Зина Трубецкая.
Она прибыла с помпой, как всегда, – Надя самолично наблюдала ее приезд с балкона. После ежеутренних процедур и массажа она сидела в шезлонге и вдруг увидела, как, шурша шинами, медленно катится по посыпанной гравием дорожке роскошный красный автомобиль без верха. «Кабриолет…» – вспомнила его название Надя.
Кабриолет остановился на площадке перед корпусом, в котором жили отдыхающие, и из него с достоинством вылезла подруга Лили Лосевой.
Зину Трубецкую ни с кем нельзя было спутать. Она обожала длинные балахонистые платья – что-то вроде африканских бурнусов. Вот и в этот раз на ней было нечто длинное, терракотового цвета, из-под которого виднелись туфли на высоченных шпильках. От того, что она всегда ходила на таких высоких каблуках, Зина вечно была вынуждена к чему-то прислоняться. Вот и сейчас, хлопнув дверцей машины, Зина тут же привалилась к ней спиной.