При всем уважении к покойным, я не преклоняюсь перед интеллектом этих двух финансистов. Их представления об этике и экономике были языческими и бессердечными. Их представления о пацифизме были вздорными. Их отношение к послеобеденному портвейну оказалось еще более недостойным. Но они хорошо разбирались в одном, то есть в бизнесе. Им понадобилось совсем немного времени, чтобы обнаружить, что человек, который отвечает за управление финансами колледжа, является мошенником. Или, можно сказать, верным последователем доктрины бесконечной борьбы за место под солнцем и выживания сильнейших.
– Вы хотите сказать, что они собирались разоблачить его и он убил их, прежде чем они успели это сделать, – нахмурившись, произнес доктор. – Здесь много деталей, которые остаются непонятными.
– В некоторых подробностях я и сам не могу разобраться, – откровенно признался священник. – Подозреваю, что упоминание о свечах в подземном тоннеле как-то связано с кражей спичек у миллионеров или с желанием убедиться, что у них нет спичек. Но я уверен в главном эпизоде, когда Бейкер весело и беззаботно поделился спичками с ничего не подозревающим Крейкеном. Это и был смертельный удар.
– Я не понимаю одного, – сказал инспектор. – Откуда Бейкер мог знать, что Крейкен не закурит первым и не отправится на тот свет раньше времени?
Лицо отца Брауна выражало сумрачный укор, а его голос звучал скорбно, но с неподдельной теплотой.
– Какая разница? – произнес он. – Ведь он был всего лишь атеистом.
– Боюсь, я вас не понимаю, – вежливо сказал инспектор.
– Он всего лишь хотел отменить Бога, – рассудительным и сдержанным тоном объяснил священник. – Он всего лишь хотел уничтожить десять заповедей, вырвать с корнем религию и цивилизацию, которая его породила, разрушить представления о чести и частной собственности и позволить, чтобы его страну и его культуру растоптали варвары со всех концов света. Вот чего он хотел. Вы не имеете права обвинять его в чем-то еще. Поймите, у каждого есть свой предел! А вы приходите сюда и спокойно предполагаете, что профессор старой закалки из Мандевилля (а Крейкен принадлежит к старшему поколению, несмотря на свои взгляды) вдруг закурит или хотя бы зажжет спичку до того, как допьет традиционный послеобеденный портвейн урожая 1908 года? Нет, нет, это было бы полным беззаконием, нарушением всех правил! Я был там и видел его; он не допил вино, и вы спрашиваете меня, почему он не закурил? Такой возмутительный вопрос еще не сотрясал основы Мандевилльского колледжа… Забавное это место – Мандевилльский колледж. Забавное место – Оксфорд. Забавное место – Англия.