Поправив дочке одеяльце, я нежно её целую и, стянув с пальца кольцо, ложусь в кровать. Выключаю свет и продолжаю думать. О внезапной командировке Ксанора, о том, что завтра нас в самолёте будет трое. Ну или четверо. Но сколько бы ни было пассажиров, их присутствие не спасёт меня от внутреннего раздрая, который появляется всякий раз, стоит появиться где-нибудь поблизости старшему брату.
Надеюсь, у него большой самолёт, и, надеюсь, во время полёта он будет очень сильно занят и не станет обращать на меня внимание. А я постараюсь не обращать внимание на него.
Да, постараюсь.
Вот.
Утром просыпаюсь рано, чтобы, пока дочка спит, успеть собраться. Фелисия сказала, что меня заберут в девять. Надо напомнить Дине и попросить её не опаздывать.
Но прежде чем я успеваю набрать няню, она сама со мной связывается. Выглядит Дина, мягко говоря, неважно. Глаза красные, нос распух, кожа бледная, а на щеках лихорадочный румянец. Видно, что у неё высокая температура.
Йорги!
— Ленни, мне нужен отгул. Лучше два, — высморкавшись, просит она.
— Боги, Дина, ты как? — с тревогой спрашиваю я.
За полтора года, что мы знакомы, она ни разу не болела, а сейчас кажется совсем расклеившейся.
— Фигово. Очень. Извини, но сегодня я не приду. И завтра, наверное, тоже.
— Об этом даже не думай. Может, тебе что-нибудь нужно?
Дина качает головой и пытается улыбнуться, но вместо этого лицо у неё приобретает какое-то страдальческое выражение.
— Лекарство при мне, платочки и горячий бульон тоже. Так что как-нибудь продержусь. Извини, что из-за меня у тебя не получится полететь в Широн.
— И об этом тоже не думай. Главное, отдыхай и скорее поправляйся, — заверяю я свою палочку-выручалочку, которая ни разу меня не подводила (поэтому сейчас ей более чем простительно), а отключившись, набираю Фелисию.
Но сонорина Сольт находится вне зоны доступа. Я звоню ей снова и снова, однако её сейт остаётся выключенным. Позвонить Хоросу? Боги упасите! И писать ему тоже не стану. Я после позавчерашнего (и позапозавчерашнего) даже видеть его не желаю!
Любитель ультиматумов.
— Ну что ж, ребёнок, значит, будем вместе выбирать статуи, — говорю зевающей Мариселе и иду вместе с ней умываться.
После завтрака, быстро приведя себя в порядок, начинаю собирать вещи дочери. Первое — лекарства, это самое важное. За последний месяц было всего два приступа. Свидетелем одного стал Гаранор, а другой случился при Дине. Она мне даже сначала ничего не сказала. Только когда я заметила, что в аптечке стало меньше на одну ампулу, призналась.
Помимо лекарств я беру с собой и смену одежды для малышки, и пижамку, и несколько игрушек, а то мало ли… Вечером мы уже должны быть дома, но с маленьким ребёнком лучше ко всему быть готовой.