— Мой приятель был знаком с мужем, жену он почти не знал, — сказала я, умерив свое потрясение до приличествующей обстоятельствам радости. — Где они теперь обитают?
— Она живет в центре, а он — не знаю. Вот те раз! Какое мне дело, где живет она…
— Не беда, попробую как-нибудь разыскать. А кем он работает, этот человек?
— Был диктором на радио, а сейчас не знаю. Голос! Силы небесные, вот откуда голос! Какая же я тупица!
— А имени его вы не помните?
— Понятия не имею.
— Ну ничего, главное — фамилия. Очень вам признательна, вы мне спасли жизнь и честь.
Я вышла на улицу, не чуя себя от потрясения. Невероятно! Неужели я его в конце концов расконспирировала? Диктор на радио! На Польском Радио нет ничего тайного, что не стало бы для меня явным, осведомителями меня там бог не обидел.
Вечером, вернувшись домой, я повисла на телефоне. Молниеносно добралась до знакомой мне дамы, работающей на радио в нужном отделе. Не тратя времени на объяснения, я сразу же приступила к делу.
— Вы случайно не слышали о человеке с такой-то фамилией? Несколько лет назад он работал диктором, — спросила я, стараясь придать голосу умеренное любопытство.
— Он и сейчас диктор, — с готовностью сообщила знакомая дама.
— Что вы говорите? Вы его знаете? Разговаривали с ним когда-нибудь?
— Сотни раз. Очень приятный человек.
— Верю. А как его зовут?
— Януш. С чего это он вас заинтересовал? Януш! Разрази меня гром! А я уже готова была окрестить его Изидором.
— Да понимаете, я тут столкнулась с одним субъектом, который выдает себя за него. Во всяком случае, у меня такое впечатление. Вот решила проверить, тот или не тот, врет или так оно и есть.
— Внешность у него, надо сказать, очень своеобразная. Другого такого трудно найти.
— А как он выглядит?
— Ростом под два метра, брюнет, очень симпатичный, с красивыми зубами. Лет сорока или чуть помоложе.
Сходится! Все сходится!
— Какая стрижка, короткая, нормальная?
— Короткая? Нет, скорее нормальная. Гладко зачесан.
Я молчала, ошеломленная услышанным. Невероятно, но я его нашла. А вдруг все-таки не он?
— А какие глаза, темные?
— Не уверена, не присматривалась. Кажется, темно-серые.
Нет уж, только не серые. У него карие. Он или не он?
— Кто его знает, — с сомнением протянула я. — Может, он, а может, нет. Вот если бы услышать его по телефону или увидеть, тогда все стало бы ясно.
— Чего уж проще, позвоните ему. Могу дать студийный телефон.
— А домашний? Домашнего у вас нет?
— К сожалению, нет.
— Ладно, сойдет и служебный.
Я записала несколько номеров, до боли мне знакомых по летам молодости. Где то время, когда все они были у меня под рукой, в записной книжке…