– Вы солгали насчет пистолета, – проговорил Лэнкфорд. – И у вас были деньги Левина. Они значатся у вас в приходно-расходной книге. Четыре штуки баксов.
– Я ни о чем не лгал. Вы ни разу не спрашивали меня о пистолете.
– Солгали по умолчанию.
– Чушь собачья!
– Четыре куска.
– Ах да, четыре куска. Убил его, пожалев четыре тысячи! – воскликнул я с сарказмом. – Вот тут вы меня подловили, детектив. Это мотив. Но думаю, вам и в голову не пришло проверить, выставлял ли он мне на тот момент счет на четыре штуки. Или посмотреть, оплатил ли я ему только что выставленный, за неделю до смерти, счет-фактуру на шесть тысяч долларов.
Лэнкфорд был непоколебим. Но я увидел, как сомнение начинает проявляться на лице Собел.
– Не имеет значения, сколько и когда вы ему платили, – сказал Лэнкфорд. – Шантажист никогда не бывает удовлетворен. Невозможно прекратить платить, пока не достигнешь точки необратимости. Вот в чем вся штука. В точке необратимости.
Я потряс головой:
– А какой же компромат он имел на меня, что вынуждал давать ему работу и платить вплоть до точки необратимости?
Лэнкфорд и Собел обменялись взглядами, и Лэнкфорд кивнул. Собел достала из кейса файл и протянула его мне через спинку сиденья.
– Посмотрите, – предложил Лэнкфорд. – Вы проглядели это, когда обыскивали место преступления. Он спрятал это в ящике комода.
Я раскрыл папку и увидел, что она содержит несколько цветных фотографий восемь на десять. Снимки сделаны издали, и на каждом изображен я. Фотографировавший следил за моим «линкольном» несколько дней и в диапазоне нескольких миль, причем на каждом снимке зафиксировано время. Я был запечатлен с различными персонами, в которых легко узнал своих клиентов. Проститутки, уличные наркодилеры и «ангелы дорог». Запечатленные моменты можно было интерпретировать как подозрительные, поскольку они отображали какой-нибудь краткий миг: мужчина-проститутка в мини-шортах, высаживающийся с заднего сиденья моего «линкольна»; Тедди Фогель, передающий мне в машину толстую пачку наличных через окно. Я захлопнул папку и швырнул ее обратно через спинку сиденья.
– Вы меня разыгрываете? Вы хотите сказать, что Анхель шантажировал меня вот этим? Что он вымогал у меня деньги при помощи вот этой туфты? Люди – мои клиенты. Это шутка или я чего-нибудь не понимаю?
– Калифорнийская коллегия адвокатов может не посчитать это шуткой, – возразил Лэнкфорд. – Мы слышали, что вы в натянутых отношениях с коллегией. И Левин знал это. Он это использовал.
Я потряс головой, словно стараясь избавиться от наваждения.