– Сожалею, – покачал головой сыщик. – Это срочно.
Врач смерил гостя взглядом. Запах ментола стеной свежести стоял между ними. Хирш вздохнул и опустился на один из привинченных к стене стульев.
– Слушаю вас, лейтенант.
Шиффер остался стоять.
– Речь идет о турецкой работнице, которую вы осматривали утром четырнадцатого ноября две тысячи первого года. Ее привез лейтенант Кристоф Бованье.
– И что же?
– Мы считаем, что в этом деле имели место процедурные нарушения.
– А вы, собственно, какое подразделение представляете?
Сыщик издалека показал ему удостоверение.
– Внутренние расследования. Генеральная инспекция.
– Предупреждаю: я не скажу ни слова о капитане Бованье. Профессиональная тайна – знаете, что это такое?
Врач заблуждался относительно предмета его расследования. Он наверняка помогал культуристу избавиться от зависимости. Шиффер заговорил тоном «большого начальника»:
– Мое расследование никак не затрагивает Кристофа Бованье. И мне все равно, лечили вы его метадоном или нет.
Врач задрал вверх одну бровь, – Шиффер угадал! – но сразу смягчился.
– Что именно вы хотите узнать?
– Та турчанка… Меня интересуют полицейские, которые пришли за ней… потом.
Психиатр положил ногу на ногу, разгладил безупречную стрелку на брюках.
– Они приехали часа через четыре после ее появления в нашей больнице. С ордером и постановлением о высылке. Все документы были в полном порядке. Я бы даже сказал – в подозрительно полном.
– На что вы намекаете?
– Штампы, печати, подписи. Прямиком из Министерства внутренних дел. В десять-то утра! Я впервые видел такое количество бумаг – из-за обычной нелегалки.
– Расскажите мне о ней.
Хирш рассматривал носки своих ботинок, собираясь с мыслями.
– Когда ее привезли, я предположил гипотермию. Она дрожала. Была почти без сил. Осмотрел ее и понял, что температура нормальная и дыхательные пути не затронуты. Все симптомы были истерическими.
– Что это значит?
Врач подарил ему улыбку превосходства.
– Что имелись физические симптомы, но не было физиологических причин. Все шло отсюда. – Он постучал себя пальцем по виску. – Из головы. Эта женщина пережила психологический шок, и ее тело реагировало соответственно.
– Какого рода шок?
– Жуткий страх. У нее были все проявления экзогенного ужаса. Анализ крови это подтвердил. Мы нашли следы мощного выброса гормонов и скачок гидрокортизола. Впрочем, все эти подробности вряд ли будут вам понятны…
Еще одна снисходительно-высокомерная улыбка медицинского небожителя.
Этот тип начинал раздражать Шиффера.
Почувствовав настроение собеседника, врач продолжил нормальным тоном: