В этот момент Исабель впервые увидела человека в том, кто был ей известен как управляющий предприятием. Один из крупнейших налогоплательщиков коммуны Виборг.
– Позвоните своему начальнику, – продолжал он с печальным взглядом, – и попросите его обратиться в налоговую инспекцию. Скажите, что мы сделали взнос по ошибке и просим немедленно перевести деньги обратно на наш счет. Вы можете это сделать?
Неожиданно брошенный мяч оказался теперь у нее в руках.
Тремя часами раньше Исабель пришла на работу, совершенно выбитая из колеи. Несобранная и меланхоличная. Жалость к себе всегда была для нее движущей силой. Теперь же она никак не могла вызвать в себе подобное чувство, хотя и собиралась, ибо в этот момент могла все и хотела всего сразу. Пусть даже это стоило бы ей работы. Пусть это стоит ей чего бы то ни было.
– Я поеду вместе с вами, – сказала она. – Я буду торопиться изо всех сил, и все-таки это займет какое-то время.
– Да, Лаурсен, – в заключение сказал Карл бывшему сотруднику технической службы полиции. – Теперь мы знаем, кто написал письмо.
– Уф, жуткая история. – Лаурсен сделал глубокий вдох. – Ты говоришь, что у тебя появились кое-какие вещи, принадлежавшие Поулу Холту; если на какой-то из них содержится генетический материал, мы, естественно, можем по крайней мере попробовать установить, действительно ли письмо написано его кровью. А этот факт в свою очередь, принимая во внимание слова брата о том, что он точно убит, будет основанием для предъявления обвинения, если найдется подозреваемый. Однако дело без трупа всегда представляет собой сомнительную затею, ты и сам прекрасно это знаешь.
Он взглянул на прозрачные полиэтиленовые пакеты, которые Карл извлек из ящика.
– Трюггве Холт рассказал мне, что у него до сих пор хранится множество вещей старшего брата. Они были очень привязаны друг к другу, и Трюггве забрал с собой эти вещи, когда покидал дом. Я попросил его предоставить вот это в наше распоряжение.
Лаурсен обернул носовым платком свою огромную лапищу и приступил к изучению предметов.
– Вот это, скорее всего, нам не пригодится, – сказал он, откладывая в сторону сандалии и рубашку. – А вот это – вполне возможно.
Он тщательно осмотрел кепку. Абсолютно непримечательный головной убор с синим козырьком, на котором было написано: «Иисус крут!»
– Поулу нельзя было появляться в ней перед родителями. Но он любил эту кепку, сказал Трюггве; днем прятал ее под кроватью, а ночью спал с ней.
– Ее надевал кто-то, помимо Поула?
– Нет. Естественно, я спросил об этом у Трюггве.
– Хорошо. Значит, у нас есть образцы его ДНК. – Толстым пальцем Лаурсен показал на несколько волосков, прилипших к внутренней стороне кепки.