Они обменялись улыбками.
Еще одно неверное слово, и он обмотает язык этого мерзавца вокруг его шеи пару-тройку раз. Будет весьма неплохо смотреться вкупе с золотой цепочкой, торчащей из V-образного выреза.
– Ты хочешь обидеть меня, Карл, верно? Утереть мне нос, как я заметил, пнуть меня ко всем чертям. – Крис посмотрел прямо в глаза Мёрку, которого почти поглотила их синева. Затем взгляд его изменился. Он посерьезнел. – Успокойся, Карл. Я действительно на твоей стороне, а тебе ведь и вправду нехорошо, я знаю. – Он поднял руку и остановил его. – Спокойно. Если в данный момент ты размышляешь над тем, кого в этой комнате мне больше всего хочется поиметь, то открою секрет – это ты.
У Карла на секунду отвисла челюсть.
«Успокойся», – приказал он себе. Конечно, осознание того, как чувствует себя этот бедняга, отчасти примиряло с ним, но успокоиться совершенно Карл не мог.
Они распрощались, обсудив расписание предстоящих встреч, и Мона наклонилась к Карлу близко-близко, так что он почувствовал, как у него екнуло сердце.
– Увидимся сегодня вечером у меня? Часиков в десять? Сможешь улизнуть из дома или тебе нужно побыть с твоими мальчиками? – прошептала она.
Перед внутренним взором Карла предстало обнаженное тело Моны, и тут же явилась возмущенная рожа Йеспера.
Выбор очевиден!
– Ну вот, я так и думал, что в подвале полно людей, – произнес зверек с папкой, протягивая свою маленькую руку офисного недомерка. – Джон Студсгорд, инспекция по контролю за условиями труда.
Этот человек принимает всех за ненормальных? С его последнего визита едва успела пройти неделя.
– Карл Мёрк. Вице-комиссар полиции, отдел «Q». Чем обязан?
– Да, во-первых, я насчет асбеста в подвале. – Он указал на импровизированную перегородку в коридоре. – Во-вторых, данные помещения признаны непригодными для размещения здесь работников префектуры, а вы вновь сидите здесь.
– Послушайте, Студсгорд, давайте говорить начистоту. С тех пор как вы приходили сюда в последний раз, на улицах города случилось десять перестрелок. Двое погибших. Наркоторговля укрепляет свои позиции. Министр юстиции отправил в увольнение двести служащих, которых нам теперь остро не хватает. Две тысячи граждан потеряли работу, налоговая реформа ударила по беднякам, школьные учителя страдают от проделок учеников, молодых парней убивают в Афганистане, люди вынуждены идти на продажу имущества, пенсии страшно обесценились, банки терпят крах, если не обманывают вкладчиков… А премьер-министр тем временем только треплется и пытается найти себе новое занятие на деньги налогоплательщиков. Так какого черта вы обеспокоены тем, сижу я здесь или на сто метров дальше в каком-нибудь другом подвальном помещении, где разрешено все на свете? Разве вам не… – тут он глубоко вдохнул, – до одного места, где именно я сижу, лишь бы делал свою работу?