Лицо молодой женщины сделалось грустным.
– Что ты на меня напала?
– Тебя надо пилой распилить пополам – вот что, и в море бросить, – с необыкновенной злостью воскликнула старуха, и тонкие губы ее задрожали. – Подожди, возьмут силу начальники, увидишь, что с тобой сделают. Не веришь ты в чудотворца Божьего и других совращаешь… Кобылица упрямая…
Ульяна, выведенная из терпения, раздражительно ответила:
– Пошла от меня, старая, уйди… Бог во мне – совесть, и потому удержусь от злого слова… хотя ты очень уж прилипла ко мне… уйду лучше…
С огорченным лицом Ульяна направилась было к двери своего дома, но старуха, подскочив к ней, схватила ее за руку.
– Почему не веришь, говори.
– Да, может, это не он-то свистит и хохочет – кукла ваша… а в чрево его посадили какого-то мальчонка… Обдувают нас, я полагаю, вот и все…
Подобные предположения давно уже делались жителями Зеленого Рая, но, несмотря на это, услышав такое оскорбление, направленное по адресу великого Лай-Лай-Обдулая, слушатели впали в величайший ужас, и Ульяна увидела такую картину.
Старуха издала какой-то визг негодования и, побледнев от злобы, подняла над головой руки, как бы в чувстве ужаса и в то же время как бы желая броситься и задушить нечестивую женщину. Молодая девушка, смотревшая до этого времени на небо, с криком испуга отскочила от Ульяны, как от змеи, отчего ее волосы взметнулись и снова рассыпались по ее телу до самых колен. Нагнув чудную головку, она уставила на Ульяну свои удивленные и испуганные глаза. Другие женщины, после разных возгласов и приняв самые разнообразные позы, тоже стали смотреть на молодую женщину с выражением испуга.
Постояв неподвижно некоторое время, старуха, потрясая в воздухе руками и сверкая глазками, злобно проговорила:
– Великий чудотворец наш – кукла, по твоим словам, с мальчонкой, сидящим во чреве. Такое слово не пройдет тебе даром, дура молодая с нескладным умом и языком, как у гадюки. Смотри ты, вот я слово тебе такое скажу и, когда исполнится слово на тебе, возголосишь ты, непутевая: «Верю, верю, чудотворец Лай-Лай-Обдулай, сними болезни мои…»
– Болезни ты на меня накликаешь! – воскликнула Ульяна испуганно, с разлившейся бледностью в лице.
– Не я, языком своим ты накликала, облаяв чудотворца, и за это сведутся корчами твои руки и ноги – вот мое слово.
Она схватила за руку девушку и повлекла ее за собой. Последняя, идя за нею, опечаленно проговорила:
– И ребеночек ее умрет.
– Слышала? – воскликнула старуха, останавливаясь и указывая на Сусанну. – Она не солжет, потому чудотворец в душе ее пророчит. Похоронишь ребеночка-то…