Однажды зиму мы провели в Дрездене. Сперва мы остановились в отеле Bellevue, который существует до сих пор, а затем переехали в Hotel de Saxe, где заняли целый этаж. В Bellevue мы любили играть в саду, где было огромное развесистое ореховое дерево. Помню, что к обеду подавали десерт, который известен под названием quatre mendiants.[24] Он подавался на четырех отдельных подставках, на которых лежали орехи, изюм, миндаль и фиги на бумажных кружках, украшенных бумажными кружевами. Эти кружева нам нравились, и мы собирали их, так как все они были различных узоров. Мы тогда часто играли в «филитхен» друг с другом, с Папа, Мама и Евгением Евгеньевичем Бачинским. Помню, раз я с ним поменялась филитхеном с тем, что если я выиграю, то он мне даст пучок фиалок. Не помню, что я должна была отдать в случае проигрыша. Я выиграла, и когда мы пришли к завтраку, то я первая подбежала к Евгению Евгеньевичу с приветствием: «Guten Morgen, Filitchen».[25] Он рассмеялся моей поспешности, и я с нетерпением поджидала пучок фиалок и знала, что он не обманет, хотя считала, что просила очень дорогую вещь. Когда же мы собрались к обеду, то возле моего прибора лежали не только фиалки, но и фотография Дрезденской Мадонны. Моему восторгу не было пределов. Мы как раз накануне собрались в Дрезденскую галерею, но у входа служитель спросил о моем возрасте и, получив ответ, что мне восемь лет, объявил, что таких детей они не пускают. Это огорчило меня, так как всегда во всех магазинах я видела копии Мадонны в гравюрах, фотографиях и красках, и мне особенно хотелось видеть ее во всем великолепии: особенно мне нравились лик Младенца-Спасителя и два маленьких ангела, которые изображены у ног Божьей Матери. Евгений Евгеньевич был с нами, видел мое огорчение и трогательно предложил нам пойти в музей, пока старшие с Leek пошли в галерею. В музее, помнится, нам показывали золотую табакерку, из которой выскакивала крошечная механическая птичка и что-то пела или щебетала. Когда мы переехали в Hotel de Saxe, мы уже начали все свои уроки, которые были прерваны во время переездов. Кроме уроков с Leek, к нам приходил законоучитель, учитель рисования, старушка, учившая нас вязать; ее мы почему-то звали Herr Strumpfe.[26] Гимнастику нам преподавала новая Fräulein Thekla.[27] Кроме того, Miss Witteker приходила с нами читать и писать по-английски. Не знаю почему, собственно, Leek не могла с нами заниматься там, как занималась, когда мы были дома. К Папа приходил некий Mr. Toy, чтобы давать ему уроки английского языка. Это был широкоплечий великан, которого мы очень любили.