После продолжительных препирательств Пьерр признал, что действительно кто-то ему сказал о преступлении, но сам он ничего по этому вопросу сообщить не может, поскольку не был знаком с убитыми. Когда ему напомнили о скандале на пороге мясной лавки, подозреваемый вновь стал всё отрицать, но в конечном итоге признал, что склока имела место быть. Когда шериф предложил задержанному рассказать о причине своего гнева, Пьерр помялся и в конце концов ответил, будто Нетти Кобл допустила грубое оскорбление, посмеявшись над его шляпой. Объяснение, конечно же, звучало совершенно по-идиотски, но оно прекрасно характеризует самого Артура Пьерра, который до последней секунды пытался переложить личную ответственность на другого.
Когда шериф добрался до событий ночи с 10 июля на 11, выяснилось, что у задержанного нет alibi. Никто не мог подтвердить чем же именно Артур занимался в те самые часы, когда убивали Арчибальда и Нетти. Пьерр здорово наклюкался вечером 10 числа и скорее всего провалялся всю ночь в отключке, но этого, опять-таки, тоже никто не видел! В общем, с alibi у него получалось совсем нехорошо и в какой-то момент, не выдержав возникшего в ходе допроса эмоционального напряжения, Артур выпрямился на своём стуле и высокомерно заявил шерифу: «Хорошо, даже если я и сделал это, вы ничего не сможете доказать!»8
В общем, психанул парень… Ну, а шериф психанул тоже и распорядился поместить Пьерра в тюрьму.
Утром 13 июля шериф Гастон сделал заявление для прессы, в котором рассказал о большом успехе расследования и появлении серьёзного подозреваемого, ордер на арест которого будет оформлен в ближайшие часы. И трудно сказать, как развивались бы события дальше и сохранил бы свою жизнь Артур Пьерр, если бы в те же самые часы 13 июля не произошли в до некоторой степени странные события, повернувшие сюжет в совершенно неожиданную колею.
В офис шерифа обратилась женщина, назвавшаяся женой некоего Джеймса Уилсона, начальника участка на железной дороге. Сразу скажем, что из имеющихся материалов сложно понять о каком «участке» идёт речь, часто Джеймса в газетах называли «бригадиром рабочих». Как бы там ни было, Джеймс Уилсон был маленьким начальником, кем-то там руководил и не привлекал к себе лишнего внимания. Но его жена заявилась в офис шерифа в Олимпии с категорическим требованием личного разговора с шерифом Гастоном. После ожидания, растянувшегося на несколько часов, шериф прибыл в офис и предложил женщине прояснить цель своего визита и необходимость личной беседы.
И вот тут началось необычное. Согласно рассказу Мэри Уилсон, их семья проживала в Рейнире, неподалёку от дома Коблов, расстояние до которого едва ли превышало 200 м. Брак был счастливым, в нём были рождены 5 детей, на момент описываемых событий старшему не исполнилось ещё и 9 лет. Сразу обратим внимание на немаловажную по мнению автора деталь – семья Уилсонов родом была из Канады, практически всю свою жизнь они прожили в Калгари. Лишь за год до описываемых событий семья перебралась в Сиэттл, штат Вашингтон, там Джеймс устроился на железную дорогу и сразу как-то очень хорошо проявил себя. Ему предложили повышение, для этого надо было уехать в городок Рейнир, расположенный приблизительно в 70 км. южнее Сиэттла. Семья отправилась в Рейнир и поселилась там в январе 1911 г. Тогда-то Джеймс Уилсон и стал «начальником участка» или «бригадиром рабочих». Любопытна и другая деталь – подчиненные относились к Джеймсу очень хорошо, по-видимому, он был добрым и справедливым человеком, хорошим организатором, которым были довольны как начальники, так и подчиненные. Что случается, давайте это признаем прямо, нечасто!