— А ну кыш отсюда! — Отодвинул я блюдо с тортом, на который имел планы еще и на завтрашний день.
— Одумайся! Давай разведемся, пока не стало поздно! — Потянулась принцесса руками через стол.
— Рауль! Рауль, за что я тебе плачу!!!
Нет, ну кот — безусловно полезнее! Его хотя бы можно было дать на руки девушке, и пусть себе гладит его, пока я ем.
— Ах так! Смотри, не пожалей о своем решении! — Резко встала Елизавета из-за стола, приосанилась и покинула кухню.
Следом из любопытства заглянул Йохан, внимательно принюхался, но благоразумно остался у входа.
— Вам не следует огорчаться, ваше сиятельство. Я слышал крики, но Ее высочество выходили мне на встречу крайне довольными!
— Женское коварство, — нахмурился я. — Вот что бы ты выбрал, Йохан? Быть голодным и холостым, либо женатым и сытым.
— Я женатый и голодный, ваше сиятельство.
— Оставлю вам кусочек, — сочувствуя чужой трагедии, решил я.
Завернул оставшееся в чистое полотенце и унес в свой номер на верхнем этаже. В правом крыле посапывал князь Давыдов, в соседней комнате притворялся спящим Рауль. Казалось, все спокойно — но торт я все-таки перепрятал под кровать и заснул не сразу — мерещилась принцесса, подкрадывающаяся ближе и ближе…
— Господин ротмистр! — шикнули через сон, заставив проснуться и проверить торт.
Торта не было!
Я мигом поднялся, перепроверил, вновь ничего не обнаружил и реагировал на застывшего у входа Ломова с глухим раздражением. Впрочем, понимая, что тот — уж точно ни в чем не виноват.
Зато слухи, что Императорская семья — то еще жулье, подтвердились вновь.
— Что случилось? — Потер я лицо ладонями.
— Говорят, в отеле полтергейст!
— В отеле вино и нет закуски, — заворчал я, вновь возвращаясь на постель.
Надо было разводиться — хотя бы половину торта бы сохранил… А она почему не оставила половину? Загадка женской души…
— Если прислушаться к вентиляции, слышно завывание злого духа, обещающего страшные кары!
— Что за чушь, — потянулся я было к краю одеяла, чтобы вновь укрыться, а потом замер, осознавая.
— Марта!
**
Холодные простыни, чуть влажные, в которых невозможно уснуть. Гул кондиционера на стене, согревающего комнату, и смертельно раненный город за окнами.
Зачем она тут? Великая княжна Елизавета должна была ответить на этот вопрос хотя бы для многочисленной свиты, которая уже завтра спросит покровительницу, где она. Десятки людей зависят от принцессы — от ее денег, влияния и власти, настроения и благосклонности. Многие настолько сильно, что полетят в Любек, если не запретить прямо. А ведь были еще директора выставочных залов, рестораторы, руководители театров и бесконечные хозяева салонов, которые живут надеждой на ее посещение — и разорятся вовсе, если игнорировать их слишком долго. Так много ответственности за чужие судьбы, что у принцессы никогда не оставалось времени на свою собственную.