– Успокойтесь, господин прокурор, – еле заметно усмехнулся Сович, – мы пока еще не судим вашего сына, поэтому нам сейчас не нужны вещественные доказательства. Сейчас нам главное понять, что уважаемая Эльвет Крусовна действительно владеет даром Снорка.
Эльф снова уселся, закинул ногу на ногу и продемонстрировал всем свой утонченный профиль.
– Вы сможете опознать жертв по фотографиям? – Судья повернулся ко мне. – А также тех, кто еще не предан земле.
– Смогу.
– Хорошо. И последнее, продемонстрируйте мне свои умения, – поманил к себе.
На негнущихся ногах я поднялась на подмостки, встала около стола Совича, и он протянул мне жилистую руку с необычайно длинными ногтями или когтями.
– Ответьте мне, Эльвет, что случилось три года назад зимним днем в Гиблом лесу.
Я взяла его за руку, и пространство перед глазами в ту же секунду слилось. Очутилась я в чаще среди голых деревьев.
– Зачем мы здесь, дедушка? – послышалось снизу.
Тогда я опустила взгляд и обнаружила маленького бледного мальчика лет шести, стоящего около моей ноги.
– Сегодня погожий день, Дункан. И я буду учить тебя охотиться.
– А на кого? Здесь же совсем пусто.
– Ну, это только с виду пусто, комарик мой. Тут водятся краснохвостые белки, толстые такие. Тебе точно они понравятся.
Спустя некоторое время все снова слилось, еще через мгновение я уже стояла у кровати, в которой лежал Дункан. Глаза мальчика были открыты, взгляд устремлен в никуда, кожа отдавала синевой.
– Мы обязательно встретимся, комарик, – произнесла будто бы я, – когда придет время.
После видение растаяло.
– Ну? – Сович внимательно смотрел на меня. – Что было в тот день?
– Вы с Дунканом поймали белку… – Слезы застили глаза плотной пеленой.
– И что?
– И он не смог ее съесть. Забрал домой.
– А потом дал ей имя. Шипуха, – кивнул судья. – Я вам верю, госпожа Григер. Можете быть свободны.
Ну вот, я пропустила через себя очередную боль. Боль, с которой никакая физическая не сравнится.
Еще около часа благородные мужи заседали. Беладриан продолжал настаивать на уликах, вернее, их отсутствии, обещал скорую кончину карьеры Герона, а тот обещал засадить сынка эльфа в «Тихий Док» до конца его дней. Тайер делился своими умозаключениями в части улик, которые «вот-вот будут», а я смотрела на них и хотела только одного: оказаться как можно дальше отсюда.
Боюсь даже представить, сколько еще боли и ужаса мне предстоит увидеть и прочувствовать. Как заключил судья, на днях я должна буду явиться в участок в составе особой комиссии, где мне предоставят доступ к вещам погребенных жертв, а также к телам тех, кто еще в морге.