Передо мной лежит новое расписание занятий в университете и, на отдельном листочке, список частных учеников, которых я собирала по всей округе усердно, как грибы после дождя. За грибами, кстати, мы тоже недавно ходили – на Медном они в этом году пошли неожиданно рано, и теперь мама делает запасы на зиму. Переход к натуральному хозяйству, горько шутит она.
Танечка уже нашла покупателя на Медный сад – точнее, покупательницу. Женщина средних лет с волосами цвета застиранного белья выглядела вполне интеллигентно, но торговалась при этом, как на восточном базаре. Мы уступили ей, в итоге сад будет продан значительно дешевле той цены, за которую его купил Димка много лет назад. Но нам уже не до того: важно в срок внести очередной платёж луноликому и сладкоголосому хозяину квартиры. Он угрожает нам, не стесняясь суда и следствия, – в открытую. Козыряет знакомствами во властных структурах и криминальных кругах. Я боюсь за Андрюшу и за маму.
У Владимира Степановича собственный мебельный бизнес и несколько квартир, которые он сдаёт в аренду. Добродушный дяденька лет пятидесяти: круглое лицо, мяконький подбородок, пухлые короткопалые руки, в которых так прекрасно помещаются пятитысячные купюры. На безымянном пальце правой руки – намертво въевшееся обручальное кольцо. Когда я вижу его, всякий раз вспоминаю, как Димка рассказывал о каком-то несчастном должнике-ювелире, отдававшем долг обручальными кольцами. Димка одно время занимался тем, что выколачивал долги: теперь эта профессия называется попахивающим канализацией словом коллектор.
– Ну и как же вы собираетесь со мной расплачиваться? – спросил Владимир Степанович ещё до начала судебного заседания, протягивая мне свою пухлую ручку, на ощупь влажную, как сырая сосиска.
Я увидела себя его глазами – плохо одетая, напуганная тётка из невезучих (такая даже свою почку продать не сумеет!) – и подумала, что на его месте вела бы себя не так приветливо. Перевела взгляд на сгорбившегося Андрюшу и сказала:
– Возьму кредит в банке. Отработаю. Выплачу всё до копеечки.
– До копеечки… – повторил Владимир Степанович, глядя на меня с интересом. – Вы же понимаете, о какой сумме идёт речь. Это не копеечки, Ксения…
– Сергеевна.
– Ксения Сергеевна, я надеюсь, что мне не придётся привлекать, так сказать, дополнительные ресурсы. И что мы будем взаимодействовать исключительно мирно.
– Не придётся, – твёрдо сказала я.
Но когда услышала сумму ущерба, у меня подкосились ноги (раньше я считала, что это всего лишь книжный оборот и в реальности ноги подкоситься не могут).