. Перекраивание карты Ближнего Востока шло вдоль традиционных границ империалистических владений, по обоюдному согласию Великобритании и Франции. Исключением стала Палестина, где британское правительство, во время войны стремившееся к международной еврейской поддержке, неосторожно и весьма неопределенно пообещало создать “национальный дом” для евреев. Палестинской проблеме суждено было стать еще одним кровоточащим напоминанием о последствиях Первой мировой войны.
Четвертой группой вопросов стали вопросы внутренней политики стран-победительниц (т. е. фактически Великобритании, Франции и США) и разногласия между ними. Самым важным результатом этой политической деятельности явился отказ американского Конгресса ратифицировать мирный договор, написанный большей частью президентом (или для него). В результате США отказались от участия в договоре, что имело далеко идущие последствия.
И наконец, страны-победительницы отчаянно пытались найти такой способ мирного урегулирования, который сделал бы невозможной новую войну наподобие той, которая только что опустошила мир. Эта попытка потерпела наиболее оглушительный провал. Через двадцать лет мир снова был охвачен войной.
Задачи спасти мир от большевизма и перекроить карту Европы, очевидно, пересекались, поскольку самым действенным способом борьбы с революционной Россией, если она случайно выживет (что в 1919 году отнюдь не казалось бесспорным), было изолировать ее за “санитарным кордоном” (cordon sanitaire) из антикоммунистических государств. Поскольку территория этим государствам была в большой степени или полностью выделена из бывших российских земель, их враждебность к Москве была гарантирована. По порядку с севера на юг это были: Финляндия – бывшее автономное княжество, которому Ленин разрешил выйти из состава России; три маленькие балтийские республики (Эстония, Латвия, Литва), еще не имевшие исторического опыта собственной государственности; Польша, независимость которой была восстановлена после более чем векового перерыва, и чрезвычайно разросшаяся Румыния, удвоившая свою площадь за счет империи Габсбургов и Бессарабии, до этого принадлежавшей России. Большинство этих территорий были отторгнуты от России Германией и, если бы не большевистская революция, несомненно, вернулись бы к России. Попытка распространить этот “кордон” на Кавказ потерпела неудачу, в основном благодаря тому, что революционной России удалось договориться с некоммунистической, но также революционной Турцией, не испытывавшей дружеских чувств к британским и французским империалистам. Поэтому краткое существование независимых республик в Армении и Грузии, появившихся в результате Брест-Литовского мира, так же как и попытки англичан отторгнуть богатый нефтью Азербайджан, не пережило победы большевиков в Гражданской войне 1918–1920 годов и советско-турецкого договора 1921 года. Одним словом, на востоке союзники признали границы, навязанные Германией революционной России там, где неподконтрольные им силы не помешали это сделать.