В ходе Первой мировой войны правительства постигали это на собственном опыте. К началу Второй мировой они подошли уже вполне подготовленными, главным образом благодаря урокам прошлой войны, которые их чиновники тщательно изучили. И все же только по прошествии времени правительствам стало ясно, насколько всеохватным должно быть управление экономикой в военных условиях и насколько существенны плановое производство и распределение ресурсов (экономические механизмы, отличные от обычных). В начале Второй мировой войны только два государства, СССР и, в меньшей степени, нацистская Германия, имели хоть какие‐то механизмы подобного контроля над экономикой, что неудивительно, поскольку советские идеи планирования первоначально вдохновлялись и до некоторой степени основывались на тех знаниях о немецкой плановой экономике 1914–1917 годов, которыми располагали большевики (см. главу 13). Некоторые государства, особенно Великобритания и США, не имели даже зачатков подобных механизмов.
Парадокс заключается в том, что среди плановых экономических систем эпохи тотальных войн военные экономики западных демократий – Великобритании и Франции в Первую мировую войну, Великобритании и США во Вторую – значительно превзошли Германию с ее традициями и теориями рационально-бюрократического управления (о советском планировании см. главу 13). О причинах этого можно только гадать, но факты не подлежат сомнению. Немецкая военная экономика не могла столь же систематично и эффективно мобилизовать все ресурсы для войны и не слишком заботилась о мирном населении. Жители Великобритании и Франции, пережившие Первую мировую войну, стали даже относительно более здоровыми, чем прежде, хотя и несколько обеднели, однако реальный доход рабочих этих стран повысился. Немцы же в основном обнищали, а реальные доходы их рабочих заметно упали. Аналогичные сравнения по результатам Второй мировой войны затруднительны, поскольку Франция очень скоро сошла со сцены, США были богаче и испытывали гораздо меньшие трудности, СССР – беднее и находился в куда менее благоприятном положении. Военная экономика Германии эксплуатировала всю Европу, но завершила войну, понеся гораздо больший ущерб, чем другие западные страны. Благодаря плановой военной экономике, ориентированной на равенство, самопожертвование и социальную справедливость, более бедная в целом Великобритания, чье потребление на душу населения к 1943 году снизилось на 20 %, закончила войну с более благоприятными показателями питания и здоровья населения. Что касается немецкой системы, то она была несправедлива в самой основе. Германия эксплуатировала ресурсы и рабочую силу всей оккупированной Европы и обращалась с негерманским населением как с низшей расой, а в некоторых случаях (с поляками, а главным образом с русскими и евреями) – фактически как с рабами, о выживании которых едва ли стоит заботиться. Число иностранных рабочих в Германии постоянно росло и к 1944 году составило пятую часть рабочей силы страны (30 % из них было занято в военной промышленности). Но даже при таком положении дел местный пролетариат мог похвастаться лишь тем, что его реальные заработки остались на уровне 1938 года. В Великобритании детская смертность и общий уровень заболеваемости населения во время войны пошли на спад. А в оккупированной и порабощенной Франции, традиционно славившейся своими продовольственными богатствами и после 1940 года в войне не участвовавшей, средний вес и здоровье населения всех возрастов понизились.