Охранник послушно прислонился плечом к стенке спальни и практически заснул.
Нестор вернулся в голову Плеханова.
Жанна уже ждала его.
«Работай быстрей!»
«Я стараюсь… – обиделся он. – А ты что успела…» – Он не договорил, так как Добрынин вдруг шевельнулся, бросил на него (на Плеханова, конечно) оценивающий взгляд и проговорил низким голосом:
– Так вы живы.
– Благодаря космосу, – ответил Плеханов (Жанна) с усмешкой. – Будьте добры, Валерий Севастьянович, выслушайте молча, времени у нас мало. Сделайте вид, что вас запрограммировали. Сможете? Не ошибитесь, Мараев запросто может выстрелить в вас. Второе: сюда поднимается президент «Сбера», а за ним придёт ещё один гость, и это, скорее всего, будет Смотрящий. У нас появилась уникальная возможность обезвредить всю эту гоп-компанию одним ударом.
– Но я не… подождите, что значит – благодаря космосу? Вы о чём?
– Мы вошли в контакт с инопланетянами, обитающими на погасшей звезде в центре Галактики, это целая семья плазмиков, плазменных существ, и они помогают нам. Потом обсудим подробнее. Просто сосредоточьтесь и делайте вид, что вы в шоке.
– С кем именно я сейчас разговариваю?
– Попробуйте догадаться.
– Жанна.
Плеханов рассмеялся.
– У вас хорошая чуйка, Валерий Севастьянович.
«Интересно, он меня вообще в упор не видит?» – огорчённо подумал Нестор.
– Нестор с вами? – спросил Добрынин. – Или где-то подстраховывает вас?
– Можно сказать и так. Всё, время истекло, работаем.
Плеханов прошагал к двери, распахнул.
– Михаил Модестович, всё в порядке, он с нами.
Нестор увидел нового посетителя.
Одиозный президент «Сбера», в последнее время рьяно взявшийся за полное обрушение образования в России с помощью цифровых технологий, а также за организацию убийства экзаменов и школы (как он сам говорил) и удалённого обучения, был известен всей России, и Нестор тоже не раз видел его по ТВ, но в данный момент мог присмотреться к нему с расстояния всего в пару метров и наконец оценил весь спесивый гламур этого «творца будущего».
Первое, что бросалось в глаза: ухоженность вьющихся волос, безукоризненное бритьё и презрительно-уверенная складка губ. Запоминался взгляд тёмно-коричневых, почти чёрных (вовсе не карих, как может показаться), без блеска, глаз, выражающий безмерную скуку и снисходительную терпеливость ко всему на свете. Взгляд ускользающий, не прямой, уходящий в недосягаемые высоты всемирного надпонимания. Этот человек физически был здесь, в конкретном месте, и в то же время пребывал где-то в иной вселенной, так как жить в этой ему было невероятно паскудно…