Бран запрокинул голову, чтобы посмотреть на башню, и его глаза сузились.
– Я не ожидал, что сущность из мира теней выживет после гибели ее смертного тела. Этот темный дух вылетел из ее рта столбом смрадного дыма, и чуть не уничтожил меня, прежде чем я запечатал его в башне.
А я выпустил его на свободу. Дэниел застонал. Он попытался оттолкнуться от стены, но зашатался так сильно, что чуть не упал.
– Я полагаю, вы нашли Флинтон. Это вселило в вас сомнения, верно?
– Да, я, мм… – Дэниел сглотнул. – Мне сказали, что это вы виноваты в том, что там произошло.
– Да, я виноват. Виноват больше всех, – тени, разбегающиеся от Брана, извивались, как разъяренные змеи. – Город был мертв, и никому не разрешали посещать его, поэтому ходили слухи о его полной гибели. Я потратил месяцы на распространение собственной версии событий. Я ходил в пабы и анонимно писал влиятельным членам общества. В моей сказке я был злодеем. Я убрал все упоминания о моей матери из рассказа и заявил, что я – один – уничтожил город.
Дэниел нахмурился.
– Зачем вы это сделали?
– Чтобы защититься. Я беспокоился о том, что случится с Аннализой и существом в башне, если в дом придут посторонние. Я распространял слухи, что я – чудовище древнего мира, которое жаждет крови и способно отравить любую деревню. Только так я мог заставить людей бояться меня. Через несколько лет после смерти Аннализы в поместье приехала горстка работяг – грабить. Я просто появился перед ними, и этого было достаточно, чтобы напугать их, – бледные губы растянулись в ужасающей улыбке. – Уверен, что моя внешность сыграла мне на руку.
– Значит, вы заставили людей бояться, чтобы держать их на расстоянии от вашего дома.
– Точно. Со временем Флинтон и Крейвен Мэнор стали тускнеть в воспоминаниях людей. Леса скрыли их от любопытных глаз. Истории превратились в мифы. А сейчас молодежь – ваше поколение, мистер Кейн, даже и не слышала о них. Мне хотелось, чтобы такими они и оставались всегда – забытыми, скрытыми в чаще леса, безопасными. Тогда мы больше никому не сможем причинить вред.
– А Элиза пусть сидит в ловушке?
– Она – чума, – пальцы Брана дернулись. – И теперь, когда она вырвалась из плена, она захочет утолить голод и восстановить силы. Если она найдет дорогу в какой-либо город, чума распространится, и зараженным не получится помочь.
Дэниел представил миссис Киршнер, напуганную и одинокую. Как она сидит в своей квартире, прижимая к груди кота. А чума делает свое дело – чернеют вены, пузырится кожа. Он отшатнулся от стены и схватил Брана. Прикосновение к этому человеку было похоже на прикосновение к паутине: нити паутины были настоящими и осязаемыми, но как будто таяли в руках. Ощущение было тревожным, но он отбросил его.