Выходит, истории Корали были правдой. Только происходили не с ней.
– Корали очень хотела получше узнать свою маму, – подтверждает мою догадку бабуля. – Моей дорогой Адине это, конечно, не нравилось, но для Корали это значило, что мама жива. Они очень похожи, мама с дочкой. А вот Адина в братишку Келвина пошла.
– Келвина, – повторяю я, вспоминая, как Корали упоминала своего «брата».
– Он доктор, в прошлом году медицинскую школу закончил. Ну разве не молодец?
Я вздрагиваю, услышав скрип двери.
– Итан? Ты что здесь делаешь? – Корали стоит на пороге, переводя взгляд с меня на бабулю, а с бабули – на тетрадь.
– Общаюсь с бабулей. – Я закрываю тетрадь и кладу её на стол возле бабулиного кресла. – Она рассказывала мне о Келвине.
Корали морщится, словно не может понять, нужно ли сердиться. Но в итоге только открывает дверь пошире.
– Заходи в дом, – говорит она. – Бабуле не стоит подниматься с постели.
Пока Нима с Адиной помогают бабуле вернуться в спальню, я вслед за Корали поднимаюсь наверх.
– Келвином звали моего дядю, – говорит она. – К счастью, бабуля не помнит, что он погиб в автокатастрофе. Давно, ещё до моего рождения.
– Ой. – Я несколько удивлён, что Корали так сухо говорит об умершем дяде, которого пыталась выдать за живого брата. – Печально.
Мы взбираемся по скрипучим ступенькам, но размашистый почерк Корали так и стоит у меня перед глазами. Мне кажется, в нём есть что-то общее с идеально ухоженными цветами на могиле бабушки Бетти.
Корали открывает дверь в комнату, и я опасливо делаю шаг вперёд. Оба её волчонка жмутся друг к другу в небольшом вольере, который она соорудила из проволочной сетки и старых газет. Я аккуратно перекладываю туда своих и осматриваюсь. В углу, на узком белом письменном столе, неровными стопками высятся десятки книг. Кровать застелена розовым покрывалом с силуэтами скачущих лошадей.
– Как ощущения? – спрашиваю я. – Не каждый же день мама возвращается домой.
– Не буду я звать её мамой, – морщит нос Корали. – По крайней мере пока. Они с Адиной до самого утра проболтали. Нима говорит, что решила вернуться в Палм-Нот. Ради меня.
– Вот это здорово!
– Наверное, – бормочет Корали, опускаясь на пол возле вольера. – У неё был свой магазинчик, хочет теперь перевезти его сюда, может, снимет угол у Мак. Знаешь, такой маленький прилавок с печеньем, мороженым и конфетами.
Корали упоминает об этом вскользь, как о какой-то ерунде, но я слышу в её голосе едва заметную нотку гордости.
– Ириски? – улыбаюсь я.
– Откуда ты знаешь?
– Догадался. А что с теми украшениями?