Канонерская лодка «Гиляк», докладывал капитан Филлипс, пробыв один день в Кувейте, ушла в Бушир. Русский консул в Багдаде сошел с «Гиляка» и остался в Кувейте; «намеревается проследовать в Бассору по суше» (62).
В АВПРИ хранятся очень интересные материалы, дающие ясное представление о результатах первой акции военной дипломатии Российской империи в Персидском заливе.
В Бушире, сообщал русский консул в Исфахане (10.03.1900), «упорно держится слух о предстоящем в скором времени приходе в Персидский залив двух других русских военных судов». Слух этот «возбуждает страшные опасения у британского генерального консульства, и без того уже не на шутку встревоженного появлением нашей канонерки в водах Персидского залива», особенно ее заходом в Кувейт, где англичане «стараются утвердиться и подчинить эту область своему влиянию» (63).
«Так как англичане уже с давних пор завладели торговлей в Персидском заливе, — указывал в рапорте о походе „Гиляка“ капитан 2-го ранга барон И. Б. Индрениус, — то они стараются, чтобы залив этот и впредь оставался как бы внутренним английским морем и в исключительном их пользовании». «Единственные два шейха Арабского берега, которые еще настолько сильны, что не подпали вполне под английское влияние — это катарский и кувейтский …» (64).
«Только стало известно, что мы идем в Кувейт, так туда сразу же направился „Сфинкс“, и покинул Кувейт день спустя после нашего ухода». Во время пребывания «Гиляка» в Кувейте «шейх Мубарак, специально приехавший накануне из своей резиденции в пустыне, чтобы нас встретить, говорил, что командир „Сфинкса“ и секретарь английского консула долго убеждали его ничего не устраивать по случаю нашего прихода, и самому оставаться в пустыне» (65).
«Беру на себя смелость доложить Вашему Высочеству, — писал И. Б. Индрениус в донесении генерал-адмиралу, Великому князю Алексею Александровичу, — что если ослабление влияния Англии в Персидском заливе входит в интересы нашего правительства», то поход «Гиляка» тому способствовал. И «назначение двух консулов, в Бассору и Бушир», будет в этом деле «весьма полезным и желательным», равно как и «посылка в Персидский залив, ежегодно, нашего военного судна» (66).
«Я вынес твердое убеждение в том, — отмечал барон И. Б. Индрениус, — что появление русского военного судна в портах Персидского залива не вызвало ни в ком, кроме англичан, подозрений в каких-либо агрессивных замыслах России». Демонстрация флага Военно-морского флота России в водах Персидского залива, заключает барон И. Б. Индрениус, «является желательной и в будущем» (67).