Зато, как только я начинаю практиковаться, все получается гораздо легче, чем кажется. Я в этих эфирных манипуляциях чувствую себя, словно та самая выловленная рыба в озере. Вроде как и не совсем понимаю, как правильно делать, а вроде как и само собой все получается.
Потому я сел на колени, расслабился и дождался момента, когда разум сам войдет в состояние транса. И в момент, когда я перестал чувствовать собственное тело, принялся снить.
Для начала я создал простейшую сферу, напитав ее одной единицей эфира. Постепенно принялся вливать больше, пока сфера не начала светиться, став видимой даже для постороннего человека.
Десять единиц эфира на создание, именно такой сферой я как-то раз разворотил грудь другому ловцу. Войдя в состояние медитации, закрыл глаза и представил знак своей души, а затем и увидел его внутренним взором.
Теперь самое сложное. Я направил взор вовне, пытаясь нащупать эфирные потоки в пространстве вокруг себя. Эфир пронизывает весь мир, просто где-то его больше, где-то меньше. Иногда он хлещет таким потоком, что даже сновидения приобретают осязаемую форму, как в древнем круге камней.
А иногда вокруг такие крупицы, что даже источник не может восстановиться. Здесь эфирный фон был нормальным. Раза в три слабее, чем в академии, но для остального мира это считалось именно нормальным.
Направить внутренний взор вовне — это очень трудно. Просто этому невозможно научиться, надо просто почувствовать. И внутренний взор развивается только с практикой. Ловцы называют это «смотреть через калейдоскоп».
У нас ушло около полугода, чтобы научиться видеть свой собственный источник, и то мы использовали зеркала в академии. А видеть не свой эфир еще труднее. По сути, дар Биона, это врожденная способность, когда твой внутренней взор прокачан на максимум сразу.
То есть гипотетически, любой ловец может развиться до такого уровня, как мне кажется. Хотя я не нашел ни одного упоминания о подобном в истории. Но не нашел и ни одного опровержения, лишь несколько томов дискуссий и мнений выдающихся ученых-ловцов. Чаще всего противоречивых.
Наконец, уловив потоки эфира, текущих в воздухе и в земле, я постарался охватить картину в целом. Как я и думал, эфирные каналы огибают мертвые озера, покрытые тиной. Люди забрали из них жизнь и эфир перестал взаимодействовать с водой.
Зато в земле его было предостаточно, потоки переплетались и раскрывались светящимися бутонами, соединяясь с корнями могучих деревьев. Так мир снов перетекал в мир яви, образуя замкнутую систему жизни. Уверен, я вижу лишь часть всей картины, но даже это зрелище впечатляло.