Когда папа варвар (Соломахина) - страница 28

— Ты — просто удивительный! Мы обязательно изучим, что ты любишь и умеешь.

Я чуть было не ляпнула, что и отца научим, как себя правильно вести с собственным сыном, но вовремя одумалась. Во-первых, ни к чему сейчас ему вспоминать о неприятном, ну а во-вторых, как именно это всё провернуть — дело неизвестное.

Но я костьми лягу, чтобы всё сделать наилучшим образом! В конце концов, у меня есть отличная поддержка в виде Крайлаха, Беренгарии и Ортоса. А вот ту выдру зеленоглазую надо как-то нейтрализовать. И, кажется, у меня есть для этого парочка отличных идей.

Впрочем, это всё потом, сейчас меня неумолимо клонило в сон. Илюша уже закрыл глаза и мирно сопел, а я решила… погадать. Не знаю, где был мой мозг, но я за каким-то лядом прошептала:

— На новом месте приснись жених невесте.

В общем, враки это всё! Дремучие суеверия! Потому что приснился мне этот ужасный Зигвальд, которого я колотила по спине ладонями, а он сдавленно хрипел. Нет, то, что я его побила, правда, каким-то странным способом, мне понравилось, вот только какого чёрта? Я суженного загадывала, а не источник проблем на ближайшее будущее.

Пил я много и со смаком. Ортоса с Крайлахом звать не стал, ибо не заслужили, хотя задом чувствовал: они наблюдают за мной. Чтобы я не покалечил эту Алёну.

Тьфу! Пигалица глазастая!

Я опрокинул в себя очередной кубок с перцовой настойкой, занюхал его куском сушёной рыбы, выдохнул.

— Какой же он мелкий и щуплый. Чем они там его кормили? У, иномирные гады, посчитали Илладара недоразвитым. Да я им!.. Ик!

Во мне поднималась волна гнева против всех, кто посмел хоть как-то причинить вред моему сыну. Хотелось их изничтожить, чтобы даже воспоминаний от них не осталось. Вот только как стереть плохие воспоминания у Илладара?

Хм, неожиданная мысль. По идее, всё, что нас не убивает, делает сильнее, но почему-то при взгляде на этого тощего пацана хотелось избавить его от сего бремени. Похоже, эта пигалица, несмотря на то, что безумно меня раздражала, сумела заронить зерно сомнений в мою голову.

Чтоб её!

Нет, оно, конечно, хорошо, что у Илладара был кто-то, кто о нём искренне заботился и переживал, но почему этим человеком оказалась такая противная девица? Не язык, а помело, не говоря уже о руках. Какого драха она схватилась за оружие? Разве не понятно, что собственному сыну он ничего плохого не сделает?

^>Дур^>а.

Хотя, если отбросить сопли и представить, что Илладара схватил бы кто-то другой, то её желание защитить моего сына похвально. Но причём здесь я — его отец?