Мне снился удивительный сон. Я скакала на белом коне по широкому полю, ветер приятно холодил лицо, а ещё приносил с собой аромат диких цветов. Душистый, отдающий мёдом и полынной горчинкой. Я наслаждалась свободой, игрой ветра в волосах, красотой родных полей. Мелькали ромашки, белые головки таволги, вдалеке розовел иван-чай.
Вдруг на горизонте мелькнула чёрная точка. От неё отчётливо веяло угрозой, я вздрогнула, но сворачивать с пути не стала, потому что чувствовала: я с этим справлюсь. Мы приближались друг к другу, через некоторое время я начала различать детали: блестящую рукоятку меча, торчавшую из-за левого плеча, массивную фигуру, а ещё странный вид коня. Морда немного другой формы, больше похожая на ящера, вместо гривы шипастые наросты, а уж взгляд. Уже отсюда я видела жёлтый отсвет, хотя расстояние было приличное.
Вздрогнула. Что это за зверюга такая?
По мере приближения черты лица всадника становились всё яснее и яснее, и я окончательно убедилась, что это Зигвальд. Похоже, варвар решил изводить меня не только днём, но даже во сне! Да не один, а со странным существом, явно нравом не отличавшимся от хозяина.
— Женщина не должна ездить в одиночестве — это опасно, — властно проговорил король, едва мы остановили лошадей в паре шагов друг от друга.
Его глаза сверкали сталью, если близко подойти, то можно порезаться.
— Конечно, опасно! — я выдержала эффектную паузу и иронично продолжила: — для чересчур наглых мужчин, ведь она может их ранить.
Я потянулась к луку, делая вид, что собираюсь вновь использовать его по прямому назначению, но неожиданно кошмарный конь с жёлтыми глазами и шипастым гребнем встал на задние ноги и грозно заржал.
— Спокойствие, Дронт, если она в меня выстрелит, то тоже почувствует боль, — Зигвальд похлопал его рукой по шее, с невероятной ловкостью держа равновесие в столь опасном положении.
— В смысле тоже почувствую? — не поняла я.
В это время моя лошадь нервно всхрапнула на все эти трюки, наклонила голову вбок и явственно щёлкнула зубами. Я бы всё отдала, лишь бы увидеть выражение её морды! Потому что морда чёрного мастодонта, или как он тут правильно называется, выражала крайнюю степень изумления. Его жёлтые глаза грозились выпасть из орбит, и теперь я явственно разглядела вертикальный зрачок.
О, Боже!
— Потому что мы связаны обрядом, наглая неугомонная девчонка, — раздалось сбоку нервное ворчание.
Когда Зигвальд успел соскочить с этого монстра и оказаться около меня — я не заметила. А когда его ручищи обхватили мою талию (и сомкнулись вокруг неё, полностью окольцевав), то я забыла и о луке, и о стрелах, только считала удары сердца и пыталась выровнять дыхание.