Замороженный король. Убить или влюбить? (Соломахина) - страница 13

— А короля ты видела? — вступила в разговор Люнетта.

— Где уж тут, я ведь говорила, что не дошла до дворца, но слышала разговоры, будто он выходил на балкон.

— И каков он? Что говорят? — с придыханием спросила Ардетта. — Красив, как Бог?

От избытка чувств она приложила руки к груди.

— У меня так кружилась голова, что я ничего толком не запомнила, — огорчённо всхлипнула девушка.

— Не нравится мне всё это, — проворчала я, воинственно притоптывая правой ногой. — Получается, что он в курсе, как все страдают, и ничего не предпринимает?

— Кто мы и кто он? — грустно обронила Люнетта. — Думаю, первым испытанием будет вопрос о происхождении, и во дворец попадут только дворянки.

— Хм, зачем тогда устраивать фарс с приглашением всех девиц королевства? — не поняла я юмора. — Не нравится мне этот король. Явно темнит. Плюнула бы на всё это дело, но хочется посмотреть ему в глаза. И плюнуть в них.

— Ты что, тебя сразу же казнят! — ужаснулась Ардетта.

Во взгляде же спасённой от обезвоживания девушки я поймала одобрение.

— Да пошутила я, — отмахнулась от подружек по сну, решив их не нервировать.

Да и не моя эта тактика — плевать в людей, так я это сказала, к слову пришлось. Но то, что он у меня точно получит по первое число — это я могла гарантировать. В конце концов, должен же чем-то приятным закончиться этот странный сон.

3.3.

В том, что это сон, я убеждалась всё больше и больше. Потому что, в отличие от остальных претенденток на печень и почки, пардон, руку и сердце короля, я абсолютно спокойно переносила и жару и долгое стояние на ногах. Конечно, я и в реальности далеко не неженка, порой приходится часами простаивать у операционного стола, но жара для меня далеко не комфортна. Из-за этого я не езжу ни в Турцию, ни в Египет, не в Арабские Эмираты. Конечно, из-за пандемии нынче максимум всех россиян — это Сочи и иже с ним, но и туда я летом тоже ни ногой.

Зато после нового года в самый раз. Не жарко, вода, кстати, довольно тёплая, главное, не вылезать из неё, пока не накупаешься. Народа, опять же, нет. Разве что попадается какой-нибудь заблудший турист в шортах и зимних ботинках, гуляющий по берегу.

С Урала. Или Сибири. В основном мы, отмороженные, оттуда.

Отвлёкшись от воспоминаний о реальности, я обнаружила, что нас уже досматривают стражники. Делали они это вяло и с неохотой, шевелились словно сонные мухи. Узнав, что мы идём на отбор, мужчины ехидно переглянулись, но денег за въезд брать не стали.

откуда у меня в голове информация о въездных тарифах?

За городскими воротами нас ждало великое столпотворение. Кое-как среди всего этого бедлама я успела разглядеть мощёные улицы, каменные дома с коваными флюгерами, милые корзинки с цветами (частично общипанными), висевшие на столбах. Гурьба ребятишек, с улюлюканьем бежавшая за изрядно потрёпанным петухом, с трудом протискивалась между претендентками на отбор. Собака, надрывавшаяся от желания присоединиться к ним, тоскливо смотрела им во след. Её держал на поводке какой-то строгий господин в тёмном костюме. На его лице была написана мука, но он держал себя в руках. Сразу видно воспитание.